Нереальные хроники постпубертатного периода

Серегин Александр Анатольевич

Дима глубоко вздохнул, задумался, присел на диван и начал свой нелегкий и путаный рассказ.

— Сначала всё было хорошо, то есть не совсем хорошо, даже можно сказать плохо, но…, — Дима сделал паузу и обвел всех взглядом.

— Ты не волнуйся и не торопись, — подбодрил его Женька, — ты очень всё понятно рассказываешь.

Да? — с сомнением спросил Дима, — в общем, в начале у меня ничего не получилось, — он снова обвел всех взглядом на этот раз виноватым, — но она совсем не обиделась. Она меня наоборот поддержала, успокоила и всё пошло хорошо, даже очень хорошо.

—

Не ты первый, не ты последний, — вставил своё замечание Голиней.

— Да? — радостно откликнулся Дима, — а я так расстроился, думал, что не могу, так как все.

— Я так понял, что сомнения были напрасными?

— Абсолютно, — Дима воодушевился, — дальше всё пошло, как по маслу. Мне очень понравилось, как на тренировке. Тренируешься, пот с тебя градом, а ты от этого кайф получаешь.

— Еще бы, тут даже лучше, тебе во время тренировки никто стихи не читает?

— Конечно, здесь лучше и не только потому, что стихи. Танька девка молодец, это невозможно передать. Только потом ей скучно стало, говорит: «Я пойду домой».

— А ты?

— А что я? Так я её и отпустил, — Дима снова замолчал, — она вырывается, в двери полезла стучать. — Дима снова обвел всех взглядом, ища сочувствия, — а что мне было делать? Я её аккуратно за талию взял, так вот, двумя руками и говорю: пошли еще полежим, а она за портьеру ухватилась и не выпускает. Я дернул немножко, эта портьера оторвалась и на неё упала…, вместе с багетом. Там багет — труба железная, мы в прошлом году на заводе во время практике сперли, прямо ей по голове. Она тоже упала, как подкошенная. Но ничего, я её сразу на диван и быстро привел в чувство.

— Как же ты её в чувство приводил? Она, по-моему, только утром в сознание пришла и то после того, как Жека на неё полведра воды вылил.

— Нет, нет, знаешь, как она еще сопротивлялась? Когтями своими меня всего поцарапала.

— Димон, так ты её, что насиловал, что ли? Так это ж статья? — Вставил Женька.

— Нет, она потом соглашалась.

— Димасик, это сто семнадцатая статья УК УССР — от трех до восьми.

— Ладно, — отстранил Женьку Жора, — что ты его пугаешь. Таньку попробуй еще изнасилуй…, если конечно, трубой по голове…

— Ребята, да вы что, она же сама, вы же знаете?

— Дима, — не выдержал Ян, — ну эти два клоуна, я понимаю, им всё время скучно, развлечений не хватает. Но ты же, неглупый парень, спортсмен, призер Европы и влезть в такой гембель. Ты что не понимаешь, что ты у них, как подопытный кролик, вместе с Танькой. Лабораторные испытания по снятию девственности. — Ян собрался уходить, — а на счет статьи, между прочим, это серьёзно. Только я думаю, что Танька заявлять не будет. Её тогда всё засмеют и прохода давать не будут, после всех её сексуальных подвигов, но на всякий случай ты её задобри бутылочкой винца, можно тортик еще шоколадный. Вот так вот, господа сексуальные революционеры. Пошли Андрюха отсюда, мне здесь запах не нравится.

Глава 5

— Ян, ты сегодня с утра злой, как собака. На Голинея с Жекой накинулся. У тебя настроение наоборот должно быть отличное, с такой женщиной ночь провел. Ты знаешь, я тебе даже завидую. Она по сравнению

с Ленкой, намного, конечно, красивее и, кстати, умная, есть о чем поговорить. У Ленки только грудь толковая, а так пустышка.

— Зря завидуешь.

— Что опять ничего не получилось? Что же вы с ней до утра делали, стихи читали, как Танька?

— Смотря, что иметь в виду, получилось или не получилось. То, что ты имеешь в виду, получилось, даже очень, а я думаю, что главное не получилось.

— Что за «главное»? Опять ты загадками говоришь, опять параллельные миры?

— С Кариной? Никаких параллельных миров, вся просто, как пять копеек.

— Так что же у тебя с Кариной не получилось?

— То, что у тебя с Ленкой — любви. Я думал, что она ко мне питает чувства, надеялся. С ней так интересно, весело, а она утром мне сказала, что для неё интим с парнем то же самое, что стакан воды выпить. Знаешь, сколько стаканов можно за свою жизнь выпить? Вот она и пьёт, я один их этих стаканов, только и всего.

— Не может быть. Чего ж она тогда недотрогу из себя строила? Алик к ней замахался клинья подбивать.

— Ты что, она не со всяким пойдет. Ей нужно что-нибудь интересненькое, с придурью, вроде меня. Зачем ей этот питекантроп?

— Ух, ты, какие мы своеобразные.

Разговор парней прервал главный механик.

— Ракита, Новаковский, вы-то мне как раз и нужны. С сегодняшнего дня будете у меня наряд получать. Петр Андреевич заболел, жена звонила, вроде бы даже на скорой в больницу увезли, а Богдана я в отпуск отпустил. Так что каждое утро ко мне, чтобы без дела не болтались, понятно?

— Понятно, — без энтузиазма ответили ребята.

— Сегодня пойдете на мачту. Надо поменять прожектора осветительные. Только поосторожнее, возьмите обязательно пояса монтажные, соблюдайте технику безопасности. Заодно подремонтируйте там ограждения. Надо бы их, конечно, и покрасить, но это в следующий раз. Задача ясна?

Ребята дружно закивали головами.

— Вот и отлично, только повнимательнее, без глупостей. Работа на высоте требует особого отношения.

Вышка стояла посреди двора, высокая метров пятнадцать. Наверху она имела площадку, на которой размещались прожектора. Ян с Андреем обвешанные поясами и сварочным кабелем, с держателем и щитком в руках подошли к ней. Андрюхе «приспичило». Он сбросил с себя ношу, побежал в сторону столярки.

Ян не стал ожидать друга. Нацепил на себя монтажный пояс, взял конец сварочного кабеля и полез наверх. Высоты он не боялся, но когда не часто на ней бываешь, всегда страх немного щекочет нервы. Наверху в лицо приятной прохладой дул свежий ветер. Ян осмотрелся, глянул вниз, немного кружилась голова. Он на всякий случай прицепил монтажный карабин к ограждению. С высоты всё казалось другим, люди маленькими, стекла окон цехов чистыми. Отсюда даже было видно море и суда в судоремонтом заводе. Ян решил подтянуть кабель наверх, чтобы было удобно работать, но он зацепился петлей за скобу лестницы и не хотел подтягиваться. Ян уперся грудью в перила и попытался сбросить петлю, но ржавое ограждение хруснуло, Он потерял равновесие и вместе с уголками поручней полетел вниз.