Нешкольный дневник

Французов Антон

Я до сих пор не разобрался, что произошло поздно вечером девятнадцатого апреля в боулинг-клубе «Эльга», но только и того, что я узнал от Фила Грека и Кати, мне вполне хватило. Их там чуть не убили. Я орал на Нину Ароновну так, что она даже растерялась, первый раз я видел, как эта железобетонная, совершенно бессовестная баба теряется, начинает жевать губами и лепетать что-то в свое оправдание. Конечно, она быстро очухалась и стала нагло доказывать, что черное — это белое, а белое — это черное, и кое в чем даже преуспела. Язык у нее был подвешен ого-го-го.

Под конец этой милой беседы, о которой даже вспоминать не хочется, я сказал:

— В общем, так, моя дорогая Ароновна. Если ты хочешь, чтобы наша договоренность

была в силе, то будь любезна не заниматься таким западлом. Это первое. Второе — насчет Кати. И даже не шипи и подбородками не колыхай, это совсем не эротично. С этого дня она стопроцентно переходит на индивидуальные заказы. К проверенным клиентам. Ты сама знаешь, что лучше Кати у нас в конторе девочки нет. Так что не делай из нее пушечное мясо. Кажется, я сказал, что все решено и что мы с тобой едем. Так что не сживай девчонку со свету, ей и так несладко. Понятно? И постарайся ей улыбаться, поняла?

— Да она наркоша, торчушка. Она сама скора-а-а перекувыркнется от своей наркоты! — рявкнула «мама».

— Тем более. Пусть делает что хочет, поняла?

Когда я вышел от Нины Ароновны, то понял, что впервые в жизни я разговаривал с ней как хозяин. В полной и безоглядной уверенности, что она не станет делать мне наперекор. И потому я совершенно спокойно пошел к Кате и сказал ей:

— Все хорошо, девочка. Ты теперь только на «випе», на «белом» списке работаешь. Никаких боулинг-клубов, никаких поганых вилл, только старая клиентура, я договорился. И скорее бы это все кончилось. — И, наклонившись к ее уху, прошептал: — Можешь оформлять загранпаспорт, но только не дай бог Ароновна узнает! У тебя есть хороший клиент, который может за пару дней все это провернуть? С загранпаспортами?

— Есть, — твердо сказала она.

Дни покатились, все ускоряясь, чем звонче и теплее становилось на улице, тем суше и больнее сжималось у меня в душе колючее, как сушеные кусочки яблока из детства, предчувствие. Мне было не столько страшно за себя, за Катю ли… сколько булькало бессмысленное варево животного ужаса. Я гасил это водкой. Я отказывался от работы и сидел дома, не выходя никуда. Предпочитал не видеться ни с Ароновной, ни с Катей. Только со своими. Юлик говорил:

— Что ты паришься, Ромео? Все будет окейно! Своротим! Ты что, из-за того гонишь, что этот новый клиент, конкретный, по шароевской наводке — оказался твоим бывшим командиром армейским, да? Это ему ты в Твери блядей снимал?

— Ему. А вообще, — я резиново тянул улыбку, — от этого Каргина один геморрой, в прямом и в переносном смысле. Майор, бля… его, на моей памяти, из нашей части с позором вышвырнули и под трибунал отдали, а вот поди ж ты — и пяти лет не прошло, а у него в сейфе полсотни «тонн» гринов!

— Редкая сволочь, — сказал из угла Алексей.

К последнему делу готовились тщательно. Я перевернул кучу материалов, у меня был точный план квартиры Каргина, описание его сейфа. Я не знаю, откуда у Шароева была такая уйма информации и почему, имея столько информации, он сам, без нашего посредничества, не рискнул «взять» квартиру Каргина. Правда, ответ нашелся как раз в этой инфо-уйме: уж больно хорошо охранялась квартира Каргина: домофон, в вестибюле элитного дома — охранник с автоматом, который пропускает гостей только после подтверждения хозяина, что да, он ждет этих людей. Но даже если домушникам удалось проникнуть к заветной двери квартиры номер шесть, в которой жил бывший майор мотострелковых войск, отданный под трибунал, а ныне удачливый предприниматель Каргин, — это еще полдела. Я не помню, где он работал, я все это прочитал, но отслоилось впечатление: как этот майоришка сумел вскарабкаться так высоко?

И вот настали решающие дни. Майор-предприниматель Каргин вошел в загул. И он должен был вызвать наших. Это была не моя забота, как сделать так, чтобы он набрал тот или иной контактный номер (номера агентства

по понятным причинам не светили). У нашей «мамы» Ароновны была масса спо-, собов натолкнуть клиента на решение позвонить именно нам. Начиная с банального подбрасывания и подклеивания маленьких цветных рекламок с телефонами и «емелей» до сложных, вроде «случайного звонка» девушки и даже провокационного поздравления по нескольким местным каналам и радиостанциям сразу. Если, конечно, у него средства позволяют. У Каргина позволяли. Ему дали прямой номер моего мобильного, потому что номер можно было засвечивать: я пользовался им последний день. И Каргин клюнул, позвонил третьего. Я даже вздрогнул, когда услышал его немного заплетающийся голос, говорящий как раз то, что я хотел услышать:

— Добрый вечер. Я хотел бы… провести время…

— Приятно, не так ли? — фальшивым эскортным голоском подхватам я. — Тогда вы позвонили именно туда. Кого бы вы хотели заказать? Девочку?

— М-м-м…

— Нескольких девочек?..

— Э-э-э…

— Мальчика?

— Некоторым образом… э-э-э… — Он стал икать.

— Значит, я вас правильно понял, — нагло сказал я. — Вам нужны и мальчики, и девочки. Это очень хорошо. У мужчины с таким приятным голосом наверняка хватит средств, чтобы оплатить даже самых дорогих девочек и мальчиков. — Юлик на кровати напротив дико ржал, слушая мой базар. — Но мы вовсе не собираемся вас разорять. Цены у нас несмертельные, това… — Я чуть было не назвал его «товарищем майором», и угорать уже стала вся наша компания. — Товар, как говорится… — Мысли у меня заплетались, слова вслед за ними, и я всерьез перепугался, что вот сейчас могу запороть столь тщательно подготовленное, можно сказать, взлелеянное дело. Но, к счастью, я с собой справился. — Сколько же вам надо привезти на выбор?

— Э-э… да побольше! Мне вообще чем больше, тем лучше. В общем, мне вези троих на выбор парнишек, только не негров, а то мне недавно хотели подсунуть обезьяну из какого-то там Мозамбика или Нигерии. И девчонок трех или четырех. Все усек?

— Так точно! — машинально ответил я.

— О, это я люблю! — услышал я в трубке. — По-военному, четко. Служил?

— Служил.

— Ну гони. Только не задерживайся, слышь, а то я тебе такой наряд вне очереди вкачу!! — Короткие гудки.

— Рыба на крючке, — сказал я.

План действий у меня созрел, "фи мальчика и четыре девочки. Все оказалось слишком легко, я боялся этой пугающей легкости. Три мальчика — это конечно же Юлик, Алексей и Виталик. Четыре девочки… тут проблематичнее. Но я уже решил, что возьму Катю, а к ней в докомплект каких-нибудь пострашнее. Каргин, если он не в окончательное говно пьян, выберет Катю. Это сто процентов. Из мальчиков лучше бы он выбрал Юлика, да, впрочем, и так без проблем, если он возьмет Виталика — или Алексея. А лучше — всех скопом. Тогда создастся оптимальная ситуация: от Каргина мы с Катей едем прямо в аэропорт, но ей взят билет на другой рейс — для конспирации. Кстати, себе я тоже забронировал место на двух рейсах. Даже если старая квашня заподозрит, истина откроется ей только в Париже. Без меня — на тот самолет, на котором она рассчитывает полететь вместе со мной, я не сяду. Потому что я поеду совсем в другой аэропорт и совсем на другой рейс. Час двадцать ночи.

…План начал сыпаться сразу же. Во-первых, Катя не смогла с нами поехать. Ароновна не пустила. А на меня вылила ядовитое:

— Ты же сам просил, чтобы она только на «виповские» ездила, к испытанным клиентам. Я обещала, что так оно и будет. А я своему слову хозяйка.

Я хотел было возразить, но только было открыл рот, как увидел выражение ее лица. Бык, которому воткнули в задницу древко красного флага, показался бы воплощением миролюбия по сравнению с этой носатой, усатой харей. Из ушей пар повалил, из носа огонь. Не человек, а конек-горбунёк, как говорил Геныч. Я вздохнул и сказал: