Несказанное
Шрифт:
Они решили отмечать Рождество как обычно. Навестить родственников и друзей — в общем, как всегда. Ей придётся терпеть постоянную тошноту. Сама виновата. Улле было её ни капельки не жаль. Ни следа того сочувствия, которое он проявлял по отношению к ней, когда она была беременна от него.
Глядя на Сару и Филипа, Эмма ощущала сильнейший прилив нежности. Они даже не подозревали о том, какой хаос творится в душе у мамы.
В дверь позвонили. Вздохнув, Эмма встала с кровати и нащупала халат. Ещё и десяти не было.
На пороге
— Доброе утро! — хором закричали они.
— Одевайся скорее, — поторопила Сара, — скорее!
— Что случилось?
Эмма вопросительно взглянула на Улле, который хитро улыбнулся ей:
— Увидишь, давай собирайся. Мы тебя ждём.
В коридор вышла Вивека, которую разбудили крики детей:
— Привет. Что-то случилось?
— Нет-нет. Мы просто за Эммой заехали, — весело ответил Улле.
— Проходите пока на кухню. Хотите сока? — спросила Вивека, повернувшись к детям.
— Да!
Эмма собралась за пятнадцать минут, и они сели в машину. Улле выехал из Висбю в южном направлении. Около Вибле он свернул к лесу.
— Куда мы едем? — спросила Эмма.
— Сейчас увидишь.
Они припарковались перед одиноко стоящим домом и позвонили в дверь. Из дома донёсся собачий лай. Дети запрыгали от радости.
— Это Лувиса, — закричал Филип, — она такая классная!
Дверь открыла девушка лет двадцати пяти, с малышом на руках, сзади радостно прыгал золотистый ретривер.
Эмму попросили подождать в прихожей, а остальные прошли на кухню. Она слышала, как они там шепчутся и хихикают. А потом в коридор вышел Улле, держа на руках обворожительного золотистого щеночка. Дети шли следом.
— С Рождеством! — сказал Улле и протянул ей щенка, который завилял хвостом и стал лизать ей пальцы. — Ты же всегда хотела собаку. Она — твоя, если хочешь.
Взяв щенка на руки, Эмма ощутила, что губы расплылись в улыбке. Собачка была маленькая, мягкая и пухленькая и сразу принялась лизать ей лицо. Она видела, с какой радостью смотрят на неё дети. На шее у щенка на ленточке болталась открытка: «Эмме с любовью. Твой Улле».
Она опустилась на скамейку, не выпуская щенка из рук.
— Смотри, как ты ей нравишься! — щебетала Сара.
— Она всё время лижется, — восторженно сказал Филип, пытаясь погладить щенка.
— Хочешь взять её? — спросил Улле. — Ты не обязана, можем оставить её здесь.
Эмма смотрела на него, ничего не говоря. Всё случившееся пронеслось у неё перед глазами. Его холодность пугала её, но, наверное, он всё ещё чувствовал обиду. И он имел на это полное право, она прекрасно его понимала. На лицах детей светилась надежда. Она должна попытаться ради них.
— Да, хочу, — ответила она. — Я хочу взять её.
Карин и Кильгорд сидели в пиццерии за углом, когда им позвонил Витберг и сообщил, что поступил звонок из полиции
— Отлично, — с облегчением вздохнула Карин. — Неужели эта история наконец закончится и можно будет спокойно встретить Рождество?
— Будем надеяться. Если это, конечно, он.
— А кто же ещё?
— Никогда нельзя быть уверенным на сто процентов. Он должен догадываться, что рано или поздно окажется под подозрением. Здесь его ничего не держит. Если Кингсли действительно убийца, встаёт вопрос: а почему он не остался в Америке? Зачем ему возвращаться сюда, рискуя сесть в тюрьму?
— Может, он уверен, что находится вне подозрений.
— Возможно. Однако не удивлюсь, если окажется, что этот парень невиновен и нам придётся начинать всё сначала.
Кильгорд отправил в рот последний кусочек пиццы и вытер рот тыльной стороной руки. Карин угрюмо взглянула на него.
— Тоже мне оптимист! — проворчала она.
— Мне кажется, странно, что Кнутте так уверен в том, что убийца именно Кингсли. Расследование зашло в тупик, но это не значит, что надо с таким рвением хвататься за каждую зацепку.
— А как ты объяснишь, что у него нашли инструкцию к таблеткам? — возразила Карин.
Кильгорд наклонился к ней и тихо сказал:
— Вообще-то, Фанни просто могла настолько доверять Кингсли, что спросила у него, как пользоваться этими чёртовыми пилюлями, а потом забыла у него инструкцию. Не так уж и невероятно.
Карин скептически взглянула на него:
— Ты сам-то в это веришь?
— А почему нет? Мы не должны зацикливаться на Кингсли, это глупо. — Кильгорд пригладил густые седеющие волосы.
— И что теперь делать? — спросила Карин.
— Может, десерт закажем?
Кнутас правил в открытое море. Он обожал стоять у штурвала. Лейф суетился на палубе, готовя сети. Он вырос в семье рыбака и хорошо знал своё дело. Закончив, он зашёл в рубку и встал рядом с другом:
— На этой стороне острова лосось ловится плохо, будем ловить треску.
— Какая жалость! А представляешь, свежепойманный лосось на ужин?
— Нет, ну можем, конечно попытаться, но тогда троллингом. Я выкину удочки на корме на полном ходу. В такой холод вся рыба на поверхности. Если повезёт, поймаем лосося или форель.
Они миновали пляж Тофта, и Кнутас залюбовался пустынным берегом. Зимой песчаные дюны предстают во всей красе в отличие от лета, когда на пляже яблоку негде упасть. Тофта — самый популярный пляж на острове, особенно среди молодёжи. Летом на пляже было столько народу, что лежаки закрывали весь песок.