Несколько моих жизней: Воспоминания. Записные книжки. Переписка. Следственные дела
Шрифт:
Применительно к этому и обучал нас Позняков. Красные галифе мелькали в городе несколько месяцев на всех улицах – Позняков успешно ухаживал за Тамарой Грегори, дочкой доктора Грегори.
Я хорошо помню Кедрова [2] – командующего Северным фронтом, помню его вагон.
Помню латышей – в синих галифе, танцующих в городском саду без дам, друг с другом.
Урок с неловким сочинением стихов не пропал для меня даром. Опасные мои литературные занятия я проводил в глубокой тайне от взрослых. Едва кончал готовить уроки, я принимался за таинственную игру, в которую я играл, и, избегая карандашей, щепками, спичечными коробками я разыгрывал про себя Гоголя, «Дубровского» Пушкина и особенно Гюго и Александра
2
Кедров Михаил Сергеевич (1878–1941) – сов. партийный и государственный деятель, возглавлял Особый отдел ВЧК в 1919 г.
Игры эти длились чуть не каждый день, целыми часами.
Родители мои, видя, что ничего опасного в этой игре нет, не мешали мне. Этот театрализованный пересказ для себя всего прочитанного длился все детство. Отцовский книжный шкаф был в моем полном распоряжении.
Впрочем, Александр Дюма был не из отцовского шкафа. В 1918 году были конфискованы помещичьи библиотеки и создана на месте городской тюрьмы в центре города рабочая библиотека. Стены тюрьмы были разрушены – остались только комнаты на втором этаже, где хозяйничала краснощекая библиотекарша Маруся Петрова, кажется.
Год знакомства с этой библиотекой был очень ярким для меня. Дюма, Конан Дойль, Понсон дю Террайль [3] , Густав Эмар [4] , Майн Рид, Виктор Гюго, Капитан Марриэт [5] – все в золотых переплетах ждали меня каждый день. Я читал и переигрывал все прочитанные романы подряд.
Помню, были в большой моде антирелигиозные диспуты.
Я сам был участником этих диспутов. Мой отец, слепой священник, ходил сражаться за Бога. Сам я лишен религиозного чувства. Но отец мой был верующим человеком и эти выступления считал своим долгом, нравственной обязанностью.
3
Понсон дю Террайль (1829–1871) – фр. писатель, автор романа «Похождения Рокамболя» (1858–59).
4
Эмар Густав (наст. имя Оливье Глу) (1818–1883) – фр. писатель, автор романов «Следопыт», «Пираты прерий» и др.
5
Марриэт Фредерик (1792–1848) – англ. писатель, автор «морских романов», «Питер Симпл», «Мичман Изи» и др.
Я водил его под руку, как поводырь. И учился крепости душевной.
Помню, как в железнодорожном клубе он, увлекшись, повернулся во время речи в сторону и говорил, говорил в кулисы, в стену, и мне стоило большого труда повернуть его к слушателям. Он увлекся и ничего не замечал.
Семья рассыпалась. Отец сидел целые дни в кресле – спал днем. Я пытался его будить – врачи сказали, что ему не надо спать. Однажды он повернулся ко мне лицом и с презрением к моей недогадливости сказал: «Дурак. Во сне-то я вижу». И этот разговор я не смогу забыть никогда.
Семья рассыпалась. Вышла замуж сестра.
Отец водил меня по городу, стараясь по мере сил научить доброму. Так, мы долго стояли у здания городской синагоги, и отец объяснял, что люди веруют в Бога по-разному и что для человека нет хуже позора, чем быть антисемитом. Это я хорошо понял и запомнил на всю жизнь. На празднике свержения самодержавия – отец тоже меня водил, чтобы запомнил это. Ходил я на все демонстрации праздничные Октябрьской годовщины – узенькие ленты с красными знаменами – год от года все уверенней и гуще ряды демонстрантов. Митинги на футбольном поле перед театром.
Впервые виделись мной полеты Ньюпора – крошечный одноместный самолет, аэроплан, как тогда назывался, с брезентовыми крыльями. Перевернувшийся самолет и вдребезги разбитый пропеллер, кусочек которого я долго хранил,
«Высшей Инженерной дистанции» вологодский работник, тогда молодой конструктор Ильюшин [6] . Его уже тогда нам, ребятам, показывали издали.
Взрывы артиллеристских складов – несколько дней подряд. Аресты в городе.
Пожар в страшную засуху 1920 года, унесший треть города – все Заречье.
6
Ильюшин Сергей Владимирович (1894–1977) – авиаконструктор.
(Отсутствуют тетради 4, 5, 6.)
Сергей Михайлович Третьяков, высокий, узкогубый, был человеком решенных вопросов. Он и слышать не хотел о каких-то сомнениях кого-нибудь своих.
Хочешь работать – научим, поможем, не хочешь – вот тебе бог и порог.
Научиться у него работе журналистов было можно, он не гнушался инструкциями по черновой работе очеркиста. Бывший министр просвещения ДВР, бывший профессор кафедры русского языка в Пекине.
– Вот мы опишем этот дом, сделаем фотографии двухсот тридцати пяти квартир. Я проверял – нужно будет подчеркнуть вот что… А что бросается в глаза раньше всего, когда входишь в комнату?
– Зеркала, – сказал я.
– Зеркала? – раздумывая, спросил Третьяков. – Не зеркала, а кубатура.
Ходил к нему из Гендрикова Тренин [7] , Харджиев [8] , Волков-Ланнит [9] .
Поэтов ни будущих ни настоящих Третьяков не любил. Он и сам был не поэт, хотя сочинял стихи и даже целую поэму «Рычи, Китай», переделанную потом в пьесу.
На Малую Бронную ходил я недолго из-за своей строптивости и из-за того, что мне жалко было стихов, не чьих-нибудь стихов, а стихов вообще. Стихам не было место в «литературе факта» – меня крайне интересовал тогда (интересует и сейчас) вопрос – как такие разные люди уживаются под лефовской и новолефовской кровлей.
7
Тренин Владимир Владимирович (1904–1941) – литературовед.
8
Харджиев Николай Иванович (1903–1996) – литературовед, коллекционер.
9
Волков-Ланнит Леонид Филиппович (1903–1985) – журналист, историк фотоискусства.
У меня были кой-какие соображения на этот счет.
Я работал тогда в радиогазете «Рабочий полдень».
– Вот, – сказал Сергей Михайлович, – напишите для «Нового Лефа» заметку «Язык радиорепортера». Я слышал, что надо избегать шипящих и так далее. Напишете?
– Я, Сергей Михайлович, хотел бы написать по общим вопросам, – робко забормотал я.
Узкое лицо Третьякова передернулось, а голос его зазвенел:
– По общим вопросам мы сами пишем.
Больше я на Малой Бронной не бывал.
Избавленный от духовного гнета «литературных фактов», я яростно писал стихи – о дожде, о солнце, о всем, что в Лефе запрещалось.
Отнес в «Красную новь», консультантом там был Митрофанов [10] – автор повестей «Июнь – Июль» и «Северянка». Писатель не настоящий, <стихи> даже взять отказался.
– Возьмите эти пастернаковские стихи. Вся Россия пишет под Пастернака. И вы тоже. И знаете, идите домой, не приносите пастернаковских стихов.
Я перечел отвергнутые стихотворения.
10
Митрофанов Александр Георгиевич (1899–1951) – автор повести «Июнь – июль» (1931) и романа «Северянка» (1935).