Несладкий сон

Петюк Дмитрий

Я не мог понять, что происходит, не верил своим глазам. Как получилось, что моё пробуждение оказалось не окончательной гибелью, а всего лишь «маленькой смертью», как бы смешно ни звучал это выражение? Я прекрасно помнил, как унижался днём перед Эгором, как пытался вылизать ему задницу и как убежал, словно побитая собака. Помнил даже то, что не мог вспомнить этот сон, хотя теперь все утерянные воспоминания полностью вернулись.

Если немного сдвинуть перспективу, то оказалось, что для меня-настоящего, бодрствование происходило, словно сон, а уж во время сна я окончательно просыпался.

Я настолько увлёкся саморефлексиями,

что не сразу стал обращать внимание на окружающую действительность. Шок от осознания собственного существования привёл к тому, что я просто пялился в окружающее пространство, смотрел, но ничего не видел.

В данный момент мне было бы положено испытывать бурную радость, погрузиться в состояние искреннего счастья из-за возвращения нормального сознания. Но так как я не мог понять почему же так случилось, почему слова Ирулин оказались… нет, наверное, не ложью, но и действительности не соответствовали? Требовалось вначале понять две вещи. Насколько я могу надеяться на повторение? Каких действий избегать, чтобы ничего не испортить?

Если окажется, что теперь я существую только во сне, а бодрствуя превращаюсь в Нриза, словно мистер Хайд становится обратно доктором Джекиллом - будет очень печально, но это гораздо лучше, чем полное забвение. Ну а если получится хоть как-то выбраться наружу, поменяться местами со слюнтяем Нризом, стать самим собой… Мне хотелось потешить фантазии, в которых я жестоко мщу Эгору ауф Каапо за десятилетия надругательств и унижений, но даже в мечтах должна быть хоть крупица реализма. И если придётся притворяться, симулировать искреннюю преданность, унижаться, скрывая ненависть, будет ещё хуже. Мечты о возвращении в собственное тело я тоже отбросил – не имея понятия с чего начать, глупо строить какие-то планы.

Я встряхнулся. Никогда не был интровертом, да и подобные глубокие погружения в собственные мысли раньше со мной не случались. Следовало разведать обстановку, понять, как и почему я снова оказался во сне, и что делать, чтобы подобное повторить, желательно регулярно. Наконец, очистив разум от роя мыслей, я смог осмотреться.

С местом, где я очутился, произошли разительные перемены. Облачный остров ощутимо вырос, раздвинув окружающую пустоту и увеличившись вдвое. В отличие от прошлого раза пустота не растворяла его границы, края острова оставались пусть и изменчивыми, но плотными. Исполинская фигура Ирулин с символом крылатого глаза над головой возвышалась над «горизонтом», всё так же сжимая в руках цветок и перо. В прошлый раз я немного освоился с этим местом, так что просто радостно помахал ей рукой и направился на холм, где до сих пор стояло её физическое воплощение.

Если бы кто меня спросил, очень удивлённое физическое воплощение. Мне не терпелось поговорить, я ускорил шаг, а затем и вовсе перешёл на бег. Как оказалось, бегать по облакам – задача непростая, грозящая падением. Во время смешного подпрыгивающего бега я всё-таки упал, но падать в облака оказалось совсем не страшно – словно в груду мягких подушек.

– Здравствуй, Ульрих! – сказал богиня, когда я наконец-то до неё добрался. – Не знаю, как это возможно, но я рада тебя видеть.

– Здравствуйте, госпожа Ирулин! – ответил я. – Я тоже рад. Но что произошло? Почему я до сих пор существую? Я думал… вы сказали, что прошлый раз был последним!

– Я тоже так считала. Наша связь была мимолётной и у меня не оставалось ни сил,

ни возможностей, чтобы её восстановить. Но после того, как ты проснулся, всё изменилось. Я перестала умирать. И почему-то ощущаю тебя, как своего последователя.

– Последователя?

– Да, ты ощущаешься именно им. Закрой глаза, прислушайся к себе. Попробуй почувствовать нашу связь.

Я последовал её совету. Крепко зажмурив в глаза, я попытался отыскать что-то необычное. И это «что-то» тут же нашлось. Символ из крыла и закрытого глаза сиял на задворках сознания, от него ко мне текли радость и теплота. Я мысленно потянулся к нему невидимой рукой и ощутил незримое присутствие. Словно мягкие материнские руки обняли меня из-за спины, словно нематериальные крылья обернули моё тело, обещая покой и безмятежность.

Я распахнул глаза и удивлённо уставился на богиню.

– Что это было?

– Наша связь.

– Связь?

– Когда наша встреча подходила к концу, когда мы с тобой попрощались и я думала, что всё закончено… Произошёл мощный всплеск силы. Я ощутила его всем своим естеством. Результат ты можешь наблюдать сам.

– Остров увеличился, - озвучил я очевидное.

– Этот остров – всё, что осталось от моего Царства. Царство – неотъемлемая часть бога, это и есть бог. По нему ты можешь безошибочно оценить о моё состояние, - она махнула рукой, широким жестом указывая на окружающий пейзаж.
– Как видишь, мне гораздо лучше!

– Так что же произошло?

– К сожалению, моё Право – сны, а не знания. Предположений у меня нет, так что опишу ощущения. Когда-то давным-давно, когда у меня было очень много последователей, я чувствовала нечто подобное. Самопожертвование. Если верующий, умирая, посвящает жизнь своему богу, вкладывает в это желание всю душу, его вера вспыхивает сверхновой. Между ним и богом устанавливается сильная связь, верующий становится проводником божественной воли. Через этот канал бог творит чудо, отвечая на молитву. Чаще всего подобное происходит во время войны. Но сейчас не война и у меня нет прихожан, поэтому объяснений я не вижу.

Меня охватила неловкость, я криво улыбнулся и смущённо потупил глаза.

– У меня есть предположение. Но оно довольно глупое.

– Глупое – лучше, чем никакое.

– Ну, когда я просыпался… Мы с вами попрощались, и я думал, что это всё, конец. Вы извинились, посчитали, что, собрав заново мою личность и изувеченную душу, поступили неверно. Дали мне снова жизнь только для того, чтобы я тут же умер. Вот только я не считаю, что вы нанесли мне вред. Я ценю каждое мгновение своей настоящей жизни, а не того жалкого существования, на которое меня обрёк Эгор ауф Каапо! Вы подарили мне то, чего я был лишён. И раз мне предстояло расстаться с жизнью, то последние мгновения жизни я посвятил вам - той, кто даровала мне возможность умереть человеком, а не животным!

Мой голос сорвался на крик от переполнявших мою душу эмоций. Я поймал себя на том, что твёрдо смотрю в прекрасные глаза богини, с кулаками сжатыми так крепко, что ногти больно впиваются в ладони.

Ирулин улыбнулась мне ласковой улыбкой, и я почувствовал, как душу охватывает тёплое спокойствие.

– Никакая это не глупость. Ты посвятил мне, богине, свою жизнь. И теперь ты, даже не поклоняясь мне, стал моим жрецом. И не просто жрецом - первосвященником, ведь других, настоящих прихожан у меня давно нет.