Несломленный. Находим силы, падая в бездну. Практики исцеления для тех, кто пережил психологическую травму

Макдональд Мэри-Кэтрин

Например, если я спрошу про день вашей свадьбы, вы, возможно, начнете рассказ с эмоционального содержания, например: «Какой это был замечательный день и какой волнительный!». Когда вы возвращаетесь к эмоциональному наполнению, вы, вероятно, снова переживаете некоторые из тех эмоций, потому что именно так этот тип воспоминаний и устроен. Рассказывая о свадьбе, вы улыбаетесь и ощущаете тепло в груди. Затем вы, вероятно, перейдете к повествовательной части, расскажете мне об основных событиях того дня в хронологическом порядке, о том, как все планировали, как смеялись с подружками, пока вам делали макияж, как делали глупые фотографии. Возможно,

вам придет в голову какая-нибудь смешная история из того дня, которую вы долго не вспоминали, и вы рассмеетесь. Спустя минуту вы, может быть, расскажете, как кто-то из гостей произнес очень трогательный тост, но теперь этот гость, к сожалению, уже умер.

В любой момент, если какое-нибудь новое событие потребует вашего внимания, вы сможете отложить этот файл и отвлечься на событие. К примеру, если, пока мы с вами разговариваем, в комнату войдет ваш ребенок и попросит что-нибудь перекусить, вы легко переключитесь на эту задачу. Вы поговорите с ним о том, чего ему хочется, все приготовите, покормите его и отправите играть в свою комнату. Это признак того, что воспоминание хорошо интегрировано: вы можете работать с ним, а затем снова убирать на место, когда нужно.

Еще один признак интегрированного воспоминания – набор меток или ярлыков, в которых содержится значение данного события в нашей жизни. Если я спрошу у вас, что воспоминания об этом дне для вас значат, вы можете назвать такие метки: лучший день в моей жизни, начало долгого совместного пути, самое лучшее решение. Это и есть метки, или ярлыки, на файле с воспоминанием. То, что это воспоминание для нас значит, столь же важно, как и само содержимое файла. С течением времени файлы могут меняться. Если ваш брак внезапно развалится, вы, вероятно, прикрепите к файлу другие метки: самое наивное решение в моей жизни, начало конца, нужно было поступить иначе.

Большинство наших воспоминаний как раз примерно так и выглядят, и большинство наших воспоминаний более или менее интегрированы. Одна из ключевых особенностей травматических воспоминаний состоит в том, что они устроены по-другому и не интегрированы. Это представляет проблему не только для самих воспоминаний, аккуратных файлов и полочек в картотеке мозга, но и для всей нервной системы, поскольку фрагменты воспоминаний, рваные и наскоро запиханные куда попало, система сигнализации воспринимает как угрозу.

А, как мы знаем, когда мозг распознает угрозу, активируется система реагирования на стресс. Эта система меняет приоритеты, и, отнимая энергию у нормальных процессов в организме, направляет ее на борьбу с угрозой, чтобы у вас было больше шансов эффективно с ней справиться и остаться в живых. Такая реакция оправдана, когда за вами гонится волк или когда в доме среди ночи срабатывает пожарная сигнализация, потому что в неисправной проводке на кухне пробежала искра и она задымилась. Однако совсем не здорово, если мозг таким образом реагирует на что-нибудь безобидное, поскольку он извлекает из памяти поломанный файл с воспоминанием и все связанные с ним разрушительные эмоции и реакции, пока вы, например, сидите на работе.

Такая реакция тоже происходит по очень веской причине и говорит о том, что система сигнализации работает. То, что пожарная сигнализация включается каждый раз, когда вы жарите бекон, вовсе не значит, что она не работает. Но, когда она срабатывает при безобидных раздражителях, это

говорит о том, что она стала сверхчувствительной и, вероятно, нуждается в повторной калибровке. Один из способов, которыми можно откалибровать систему реагирования на стресс, – помешать ей менять приоритеты физических функций, когда мозг обнаруживает угрозу.

Когда миндалевидное тело запускает в мозге систему сигнализации, кровоток и электрическая активность отходят от префронтальной коры (она отвечает за многие процессы, но важнейшие из них – рациональное мышление и рабочая, или оперативная, память) и гиппокампа (старой доброй картотеки). Это может представлять серьезную проблему, когда вы пытаетесь извлечь из памяти травматическое воспоминание, чтобы рационально его осмыслить, сменить метки и изменить порядок повествования. Когда срабатывает система сигнализации, вы уже не можете работать с повествованием, поскольку попадаете в бесконечный цикл повторной реакции на травму. Работа вашей системы основана на предположении, что вы снова находитесь в явной и реальной опасности.

Когда в структурах мозга, необходимых нам для работы с травмирующим воспоминанием, недостаточный приток крови и электрическая активность, нам нужно искусственно вмешаться в процесс и перенаправить кровоток и электрическую активность в другие части мозга (а именно в префронтальную кору и гиппокамп). Благодаря этому система реагирования на стресс замедлит работу, а в теле спадет возбуждение и наступит спокойствие. Когда мы регулируем систему сознательно, задействуя верхние области мозга, и влияем на ощущения в теле вплоть до кончиков пальцев, мы прибегаем к регуляции сверху вниз.

Регуляция сверху вниз – одна из причин, почему метод ДПДГ эффективен в работе с травматическими воспоминаниями. Специалист начинает сеанс ДПДГ с того, чтобы задействовать вашу рабочую память (за которую отвечает префронтальная кора). Для этого он дает вам задание, требующее концентрации и зрительной обработки. Задания бывают разные, но обычно нужно проследить глазами за лучом света или движущимся объектом перед собой. Пока рабочая память активна, а в префронтальной коре сильный кровоток и электрическая активность, можно обратиться к травмирующему воспоминанию и вместе со специалистом начать работать с неупорядоченным файлом. Когда система сигнализации сработает, а это точно произойдет, префронтальная кора сможет вмешаться и при помощи рационального мышления определить, что угроза не актуальна. Со временем мозг со все большей вероятностью будет распознавать содержимое файла как нейтральное и не представляющее угрозы, а вы сможете проделать необходимую работу по интеграции воспоминания.

Важно понимать, что эмоциональное наполнение файла в этом процессе никуда не денется. И ничто его оттуда не удалит. Однако с помощью этого процесса можно влиять на интенсивность переживаемых эмоций, поскольку мозг уже не будет думать, что содержимое файла грозит вам гибелью. Травмирующие воспоминания никогда не превратятся в счастливые или нейтральные. В них по-прежнему останется эмоциональное наполнение, и оно сможет вызывать у вас слезы и беспокойство на пару минут. Разница в том, что они больше не будут отнимать у вас весь день. Вы сможете воспринимать травмирующее переживание как одно из событий в своей жизни – как и все остальные события – и в вашей власти будет придать ему то или иное значение.