Несовместимые. Книга 1
Шрифт:
— Зайдите ко мне.
Я посмотрела на Алека. Тот понял мою молчаливую просьбу и встал с кресла…моего на какое-то время. Он отошел к окну, а я села на кресло, двигаясь на колесиках к дубовому столу. В это время в кабинет робко вошла девушка в белой блузке и короткой черной юбке, приближаясь ко мне на высоких каблуках. В ее руках уже был рабочий планшет, заранее подозревая, что мне что-то понадобится. Она смахнула свои белые волнистые локоны с груди за спину, выжидая моих слов, сжимая планшет в руках.
— Анна, скажите, у Вас есть телефонная книга, в которой находятся номера всех приятелей моего покойного отца? —
— Да, — кивнула она и тут же начала копаться в планшете. Она смотрела на экран, водя по нему пальцем.
— Мне нужен Клаус Патерсен.
Девушка кивнула еще раз, не отрываясь от экрана. Я бросила на Алека виноватый взгляд, осознавая свою резкость, которую продемонстрировала ему несколько минут назад. Он одарил меня холодным взглядом синих глаз и будто окунул в ледяной океан.
— Вот, — послышался рядом голос Анны, и я обратила на нее внимание.
Она держала планшет передо мной с открытым видом на номер Клауса. Я взяла свой мобильник с поверхности стола, не отрывая глаз от черных чисел на белом экране, названные именем Клаус Патерсен. Я переписала номер и сохранила его в контактах, улыбнувшись после девушке. Уголки ее губ тоже дрогнули. Ее плечи заметно расслабились. Неужели бедняжка боится меня? Этого я не ожидала никак в первый день. Анна закрыла планшет.
— Это все? — любезно уточнила она.
— Да. Спасибо, Анна, — ответила я, крутя мобильник в руках.
Она направилась к выходу быстрыми шагами, но вдруг замедлила их, когда была уже почти рядом с дверью и резко развернулась ко мне лицом.
— Мисс, Вы сократите рабочий персонал? — грустным голосом спросила она.
— Зачем мне это? — удивилась я.
— То есть Вы никого не будете увольнять, и я тоже останусь с Вами? — В ее голосе прорезалась надежда.
— Конечно. Зачем мне лишние хлопоты в поисках новых доверенных лиц. Я проведу собрание, чтобы мы познакомились. Запишите на завтра к обеду. Соберете всех к этому времени здесь, в моем кабинете.
Анна энергично закивала и уже печатала мою просьбу в планшет, а после с улыбкой покинула кабинет.
— Лишние хлопоты, — вдохнула я.
Алек ничего не ответил. Мне вдруг стало одиноко без его позитива, который он внедряет при любом случае. Да и вообще, его игнорирование поселяло в мое сердце тоску и грусть.
— Алек, — я встала с кресла и медленно приблизилась к нему, подходя к окну. Он стоял спиной ко мне. — Не обижайся на меня. Я в отчаянии. Это все давит на меня, и я хочу скорее выбраться отсюда прежде, чем меня раздавят. Пока я держусь, пока я уверена в своих силах, я просто обязана идти напролом.
— Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, — внезапно ответил он, разворачиваясь ко мне лицом. Его лицо было таким поникшим, будто он только что пережил трагедию.
Я ощутила боль в сердце, но заставила себя улыбнуться ему. Обвив его талию руками, я прижалась щекой к его груди, ощущая и слыша, как сильно бьется его сердце после такого признания.
— Но ты же рядом, мой дорогой друг, — улыбаясь пробурчала я и тут же ощутила его крепкие руки на своих лопатках.
— Необдуманные решения могут испортить твое будущее, отравить жизнь на долгие годы сожалением и самобичеванием. Можно сойти с ума, придумывая другие варианты, которые возможно
Травма. За него говорит детская травма и сердце, которое все еще болит за родную мать. Возможно, она не хотела идти в клуб, но подружка ее уговорила. Возможно, она выпила, отчего рассудок слегка помутнел и осталось мало сил для сопротивлений. Наверно, она рассказала ему при встрече, как бы могла поступить иначе, чтобы этого кошмара не произошло с ней, что испортило ее жизнь. Но тогда бы не было Алека. Каждый поступок несет за собой какие-то плоды. Результат может пойти против нас, а может принести пользу. Алек — результат неоправданного и страшного поступка его отца и ошибки его матери, но он несет пользу. В особенности для меня. Мои поступки тоже принесут плоды, и очень надеюсь, что они не навредят мне. Я не злюсь на Алека за его грубость и вмешивание в мои дела, ведь он просто переживает, что история с необдуманными и резкими решениями может повторится. Меня не изнасилуют, но лишат жизни, если я совершу хотя бы одну ошибку.
— Мы будем внимательными, — прошептала я. — Я обещаю, что все взвешу, потому что у меня есть мотивация и стержень.
Алек вздохнул и крепче сжал меня в своих объятиях.
— Хорошо, — прохрипел он шепотом. — Я буду рядом.
Весь день мы с Алеком сидели в аристократическом кабинете в стиле ампир и рассматривали работу моего предшественника. Большую часть времени мы сидели молча, изредка он объяснял мне то, чего я не понимаю. Сразу всего уловить невозможно, тем более если слышишь о структуре криминальных дел впервые. Я просила Алека заново крутиться вокруг одного вопроса, а он терпеливо выполнял мою просьбу и начинал объяснять доступнее. Особенно подробно Алек мне объяснял о незаконном ростовщичестве. На счету у Либорио пятьдесят бизнесменов, с которых он взимает десять процентов со взятых в рост денег. Он зарабатывает даже на строительных компаниях, особенно если те небольшие, когда те нуждаются в подрядах. Надеюсь, мне не придется заниматься этим, чтобы заполнить его так называемую казну толстыми купюрами евро. Если только этого не будут требовать люди Либорио, которые живут этим.
К вечеру я решилась позвонить Клаусу Патерсену, когда взвесила все возможные варианты встречи с ним в своей голове. Алек жаловался на дичайший голод, поэтому он отправился за едой в кафе поблизости. Я же осталась наедине со своими мыслями, крутила в руках мобильник, рассматривая богатый интерьер кабинета в древесном цвете. Чем больше я медлила, тем сильнее разрасталось мое желание позвонить Клаусу и договориться с ним о встрече, чтобы быстрее сблизиться, как этого желает Эдвард.
Я быстрее отбросила его с головы, пока он не занял все мои мысли, решительно нажимая на кнопку вызова под номером Клауса Патерсена.
Послышались гудки, а затем принятие вызова и грубый, холодный отстраненный голос с другого конца.
— Слушаю.
— Клаус Патерсен? — максимально мягким голосом спросила я, хотя уже начала задыхаться от волнения. Пульс бил в уши.
Секундное молчание. Я прикусила нижнюю губу, сохраняя для него интригу.
— Дженнифер, чем обязан? — Его голос стал мягче.
— Я бы хотела встретиться с Вами, — уверенно проговорила я. Волнение отступало, а дикое сердцебиение замедлялось от привкуса спокойного телефонного разговора.