Нестор Бюрма на острове
Шрифт:
Нет. Они слышали его впервые. Это, право, меня не удивило со стороны таких серых типов, хоть они и корчили из себя тертых калачей.
– Вот так. А теперь не вздумайте воображать, что это я свистнул жемчуга княгини Носселовой, пристукнув их хозяйку, если это случилось.
И с этими словами я ушел от двух приятелей, не очень уверенный в том, что убедил их в своей невиновности.
На обратном пути в Пуэнт-Фром я все еще размышлял о странной телеграмме, которую поручила мне послать мадам Шамбо. Вопрос стоял все так же: зачем она хотела меня видеть? Не для того же, чтобы я закрыл ей глаза в
Короче говоря, я придерживался такого мнения, что все это принимало странный оборот и в будущем не исключались всякие сюрпризы.
Отвечая на «вызов» мадам Шамбо, вполне невинный, я не счел необходимым иметь при себе оружие. Но в маленьком, закрытом на ключ бардачке, в моей Дюга, постоянно лежит небольшой браунинг, который при необходимости все же лучше, чем ничего. А потому, предчувствуя, что тут может развернуться какое-нибудь темное дело, прибыв в Пуэнт-Фром, я поставил свою тачку в гараж и переложил маленький пистолет из бардачка в задний карман моих брюк
После чего пешком потопал к порту.
Морской волк, конкурирующий с официальным катером, сидел нахохлившись в своей лодке, зажав деснами трубку. Глаза у него были закрыты. Он раскрыл их, как только почувствовал поблизости присутствие человека. Он меня узнал, но не пошевелился. Вытащив из беззубого рта свою носогрейку, он с беспокойством спросил меня:
– Вы уже возвращаетесь в Мен-Бар?
– Да! А что?…
– Я через часок жду клиентов. Вы не могли бы вернуться к этому времени, если вам это удобно?
Я ответил, что удобно и что это время я погуляю немножко и прошу его посоветовать, как употребить этот часок получше.
– Э-э! Ну что ж! – высказался он, не особенно убежденный в привлекательности своей программы туристских развлечений,– вы можете взобраться на скалы или пойти полюбоваться на памятник мертвым…
– Хорошо. До скорого.
Я не испытывал особого любопытства по отношению к памятнику мертвым в этом забытом Богом месте. Наверняка это будет очередная уродина, вышедшая из-под резца бездарного скульптора, подобная тем, каких понаставили во всех населенных пунктах Франции с 1918 года, и они, по моему мнению,– всего лишь издевательство над бедолагами, которым на войне продырявили шкуру. Но тем не менее я все же пошел взглянуть.
Идя наугад, вопреки советам морского волка, я вышел к кладбищу и тут же подумал о беглой служанке Софи Кардон, все родственники которой, по словам болтливой Жаннетон, покоились именно здесь. Машинально я вошел внутрь ограды, чтобы проверить этот факт. Кладбище, безусловно, было побольше вагона метро, но тем не менее вряд ли могло вместить много могил. Простенькое, кокетливое, даже как бы улыбающееся. Два дерева стояли на часах у входа, третье, в глубине,
Я чувствовал себя одиноким в этом некрополе до тех пор, пока за поворотом одной аллеи не увидел молоденькую девушку типа Жаннетон, но не в такой короткой юбке. Я подумал, что это, возможно, служанка покойной мадам Шамбо, но ошибся, поскольку она склонилась над крестом с надписью «Погиб в море», а фамилия была не Кардон.
Я ушел с кладбища и пошел по направлению к скалам.
Через короткое время мне показалось, что я заблудился, потому что тропинка, по которой шел, упиралась в густой кустарник высотой с нормального налогоплательщика. Пришлось оставить тропу и вскарабкаться на холмик, поставленный здесь природой для мальчиков-с-пальчиков моего типа. Эта высота помогла мне определиться.
Вдали виднелись живописные очертания острова Мен-Бар, лучи солнца вернули его скалам их изумительный, но тем не менее естественный, розовый цвет. Порт Пуэнт-Фрома с пришвартовавшейся грациозной шхуной находился слева. Направо был подъем, и скалы, безусловно, в этой стороне. Под ногами у меня…
При взгляде сверху это походило на странное море ядовито-зеленого цвета, внушающее страх, поскольку было объято постоянной и как бы таинственной дрожью, хотя все это происходило из-за ветра. Разлапистые двигающиеся ветви, казалось, яростно боролись с невидимым противником на земле, и ничего приятного в этом зрелище не было. На кладбище куда веселее… Но мое внимание привлекло другое. В самой середине этой растительности виднелось нечто, тоже зеленое, но иного оттенка. Если я еще не потерял способности отличать мою правую руку от левой, то это крыша автомобиля.
Я спустился вниз, пошел напролом через кусты, которые опять смыкались сзади меня, и подошел к интересующему меня объекту.
Это, несомненно, крыша автомобиля со всем тем, что обычно к крыше прилагается, то есть тачка ДС в сборе цвета нефрита с номером: 1234 АВ 75.
Кусты плотно обступили корпус, шелестели по поверхности своими листьями. Картина одновременно и трагичная, и спокойная, тихая и тяжелая, карикатурная и невыразимо тоскливая. Раздавленная колесами растительность источала зловоние.
Ничего себе гараж!
Глава седьмая
В ПУСТОМ ДОМЕ
Я раздвинул ветки и через стекло заглянул внутрь брошенного автомобиля. Никого. По крайней мере на первый взгляд. Пока что я не знал, радоваться мне или нет. Во всяком случае, если здесь кто-то и находился, то вряд ли он читал газету. Инстинкт детектива подсказывал мне это. В данной ситуации лучше было никого не встретить, чем оказаться перед филиалом кладбища, которое я только что покинул. Поэтому не будем осложнять себе жизнь, в последнее время я и так слишком много думал.
На всякий случай я потянул за ручку дверь, и она открылась. Я уселся за руль.
От всей этой листвы, прижатой к стеклам, внутри царила зеленоватая темнота, придававшая коже трупный оттенок. Мне казалось, что я нахожусь в аквариуме или где-то в морской глубине.
Я оставил дверь приоткрытой, чтобы горели боковые плафоны, и начал обследовать кабину.
На первый взгляд там не было ничего особенного. В пепельнице полно окурков, в бардачке тоже не лежало ничего такого, что могло бы меня заинтересовать, ключей от машины нигде не было. Таким образом, невозможно убедиться ни в том, находится ли ДС в рабочем состоянии, ни в противоположном. На мой взгляд, эту тачку скорее спрятали, чем бросили.