Несуществующий бог

Пронин Игорь Евгеньевич

Так ничего больше и не изобретя, Люсьен наконец решился. Он взял нож и принялся кроить кожу, чтобы соорудить с помощью шила и паутины хоть какое-то подобие обуви для девочки. Ведь идти им еще далеко - сначала к горам, потом, если удастся вернуться, в Хаж. Отправляться прямо домой нельзя, Тулпан приказала приглядывать за Олафом. Кто знал, что у него окажется шар Фольша, помутняющий сознание?

На середине работы внимание стражника привлекли покачивающиеся стебли кустарника неподалеку. Там явно копошился кто-то достаточно крупный, чтобы представлять опасность. Люсьен

подтянул к себе лук, прицелился, намереваясь пустить стрелу наудачу. Можно было бы взять более удобный арбалет, но для этого нужно будить усталого Аля. Хажец уже натянул тетиву, когда вдруг сообразил, что идти к кусту придется все равно. Ведь оперение, торчащее из бока мертвого насекомого, может привлечь внимание патруля.

Осторожно, оглядевшись, Люсьен выбрался из своего шалашика и побежал к непрошеному гостю. Именно в этот миг из-за куста, тревожно вглядываясь в небо, вышел человек. Он тоже держал в руках лук с наложенной стрелой, и почти сразу увидел стражника. Люди замерли, не решаясь опустить оружие.

– Ты кто?
– наконец спросил незнакомец. Это был чернобородый мужчина, одетый как степняк.

– Я Люсьен, - не стал вдаваться пока в подробности стражник.
– А ты кто?

– Я Паоло. Опусти лук.

– Ты тоже опусти.

– Нет, ты первый. Джани, покажись ему.

Из травы поднялся еще один воин, тоже с луком. Этот был молодой, высокий и тощий. Он целился в стражника, злобно искривив губы.

– И я здесь не один, - как мог спокойно заметил Люсьен.
– Только мои люди не покажутся, истыкают вас стрелами из укрытия.

– Да мы не собираемся пока стрелять, - примирительно заметил Паоло.
– Просто опусти лук, тем более, что твои друзья в нас целятся.

– Ладно, - стражник опустил оружие.
– Кто вы такие?

– А ты кто такой?
– отрывисто спросил Джани.
– Это мы должны спрашивать! Отвечай!

– Ладно, я начну, - Люсьен приметил для себе колючи заросли варельни, в которые решил в случае чего прыгнуть.
– Мы хажцы. Здесь на разведке. А вы - тоже ведь не люди стрекоз, верно?

– Хаж далеко отсюда, - присвистнул Паоло.
– Здесь земли Пиона, а не Хажа.

– Руины Пиона давно уже не дымятся. Нет ни Пиона, ни Чивья, отсюда до Хажа ничего нет.

– А в Хаже, значит, осталось что-то? Где же он находится, что туда стрекозы не долетели?
– Джани осторожно начал сдвигаться, пытаясь отыскать глазами спрятавшихся товарищей Люсьена.

– Хаж - это Горный Удел Ужжутака, - за Люсьена ответил Паоло.
– Он находится на севере, в горах. Мой дядя, Флор, любил рисовать карты, где отмечал все известные ему города... Значит, Хаж устоял? Как вам это удалось?

– Ты очень много спрашиваешь, Паоло. Я ответил, кто мы такие, теперь ваша очередь рассказывать. Торопись, а то прилетит патруль и никому не поздоровится.

Паоло, помешкав, тоже опустил лук.

– Мы с товарищами из Тчаррака. Слышал о таком городе?

– Он далеко, - теперь стражник присвистнул.
– Где-то на востоке, верно?

– Верно. Когда спалили наш город, мы уцелели. Не убежали, нет, просто опустилась ночь, и... Утром

мы уже не нашли живых восьмилапых. Пошли к северу, хотели поступить на службу к Повелителю Марты, но и этот городу уже сгорел. Так мы и бродили по степи, пока не оказались в Гволло, это уже совсем недалеко отсюда. Ну, а когда и Гволло сгорел, поняли, что идти больше некуда.

– Как же вы опять уцелели?
– не удержался от вопроса Люсьен.

– Не твое дело, - хмуро бросил Джани, оказавшийся уже за его спиной.

– Мы уцелели только втроем, - развел руками Паоло.
– А из Тчаррака ушла почти сотня бойцов. В Гволло нас спрятали в роще, неподалеку от стен, оттуда мы стреляли из луков, отбили три атаки по земле... Но Гволло тоже погиб. Все города погибли. Как же устоял Хаж? Что-то я тебе не верю.

– Он один, - сообщил Джани, так никого и не обнаружив.

Именно в это время Долле вздумалось опять застонать во сне. Оба тчарракца присели от неожиданности, Джани едва не выпустил стрелу.

– Нет, я не один, - Люсьен поднял вверх руки.
– Не стреляйте, мы же друзья, воюем с летучками. Хаж устоял, потому что зимой с гор дуют холодные ветры, летучки не могли часто кружить над нами, а на земле мы сумели отстоять мост через Кривую пропасть. Весной было большое сражение, стрекозы пригнали тысячи речников.

– Предатели!
– оскалился Джани.

– Но народ Чивья, ушедший за горы, прислал нам небольшую помощь... Мы устояли и с тех пор ждем новой атаки.

– Но почему город-то не сгорел?
– все никак не мог понять Паоло.

– У нас нет города, - признался Люсьен.
– В поселках у перевалов смертоносцы жить не могут, там только люди. А Дворец - крепость, вырубленная в скале. Там почти нет дерева и паутины, летучки не смогли его зажечь.

– Повезло вам!
– из травы поднялся еще один человек.

Невысокий, но очень широкоплечий, он бойко подошел к Люсьену. В глаза стражнику бросилась огромная лысина, сверкающая на солнце - волосы у незнакомца росли только на затылке, если не считать ухоженных усов и короткой бородки.

– Я очень рад, что Хаж устоял. Только скажи мне: как поживает Чалвен? Все еще носится по горам с луком, стреляет жуков?

– Ча...
– Люсьен даже отшатнулся.
– Чалвен совсем старый, почти ничего не видит, кто же ему лук даст? Да и никогда он не любил охотиться. Живет во Дворце, хозяйство ведет, ворчит на всех... И с чего ты взял, что в горах есть жуки? Там только шанты и скорпионы скалистые, а выше - только кролики живут.

– Он не врет, - торжественно сообщил незнакомец своим товарищам.
– Рад с тобой познакомиться, Люсьен. Меня зовут Келвин.

– Откуда ты знаешь Чалвена?

– Когда караван шел из Ужжутака в Хаж, новое завоевание вашего Повелителя, мой отец познакомился с Чалвеном. Потом они немного переписывались, пока отец был жив. Да, почему все так удивляются?
– Келвин покачал головой.
– Самое обычное дело для двух грамотных люде - переписываться. Иногда приходят купцы, разве им трудно взять с собой письмо? Я никогда не понимал, почему такое случается редко.