Несуществующий бог
Шрифт:
– Откуда ты так хорошо знаешь про шатровиков? Вырос у них?
– сотник довольно грубо намекнул на популярную малоприличную байку о самом глупом воине, которого взяли к себе жить шатровики. "Вырос у них" означало - не сыном ли ты ему приходишься? Не твоя ли мать сидит в затянутой паутиной роще? Но Фольш то ли не знал этой сказки, то ли просто не обиделся.
– Я думал, тебя больше интересуют люди.
– О, про людей я знаю даже больше, чем ты! А о шатровиках мне рассказывал один приятель, точнее, приятельница. Возможно, ты ее увидишь...
–
– Скоро, обещаю, - посерьезнел Фольш.
– Я рад, что ты не боишься. К твоей ненависти все же примешивается любопытство. Ты еще не потерян для людей, Олаф.
2
На закате второго дня Люсьен с Келвином под ползли друг к другу пошептаться. Так уж вышло, что общего командира для всех в отряде все-таки не было, прибившиеся к стражнику люди предпочитали слушаться своего, проверенного начальника. Хажец не спорил, утешаясь тем, что пять воинов в любом случае лучше двух. Ведь враги - что хищники, что стрекозы и их слуги, что Фольш - у них одни.
– Не знаю, где его и искать, - посетовал Люсьен.
– Он говорил про черную скалу с белой отметиной, но где она? Я надеялся обнаружить следы сотника, ведь мимо этого места не пройдешь, Хлоя всех гонит на север, но ничего не вижу.
– Каратель, - пожал плечами Келвин.
– Он следов оставлять не привык. А может быть, идет без привалов, ночью и днем - тогда он далеко от нас оторвался.
– С какой стати ему идти днем?
– Не пытайся предугадать поступки Олафа-сотника, - усмехнулся тчарракец.
– Если бы это было возможно, то повстанцы давно бы его зажарили и сожрали. Меня больше беспокоит, не обманул ли он тебя, не пошел ли в другую сторону. Как все же вы потерялись?
– Он отправил меня в Хаж, потому что не мог тащить в горы девочку.
– А ты решил его провести, и идти следом?
– уточнил Келвин.
– Я так и подумал. Приказ королевы, я понимаю... Сотник не любит, когда в его дела кто-то вмешивается, это всем известно. Что ж, будем считать, что идем в Хаж, только сделаем крюк к горам. Найдем его - хорошо, а нет - пойдем дальше на север. Там спокойнее, патрулей летучек меньше. Кого там, у гор, искать?
– Наверное, ты прав, - с облегчением сказал Люсьен.
Стражник не любил размышлять, поэтому такое толковое объяснение его очень устроило. В самом деле, идти вдоль гор дольше, но гораздо безопаснее. А Олаф, если уж ему вздумается попасть в беду, еще как-нибудь даст о себе знать. Например, повстанцы, которые возможно обосновались в горах, не могут не оставить хоть каких-нибудь следов. Вот они-то и приведут к сотнику.
– Эх, перекусить бы горячего, - помечтал Келвин, оглаживая обожженную солнцем лысину.
– Но надо, конечно, идти. А мне вот страшно ходить ночами. Кажется, что вот-вот наступлю на скорпиона.
– Дело привычки, - приосанился Люсьен.
– Ты лучше за Доллой следи, а по сторонам мы с Алем будем поглядывать.
Долла почему-то сразу прониклась доверим к Келвину, старалась держаться поближе, а он и не возражал.
– Что ж, тогда, пожалуй, можно уже подниматься, - предположил Келвин.
– Солнце почти зашло, летучки домой улетели.
Он даже не успел встать, только сел, и сразу заметил патруль. Стрекозы летели низко над землей, будто едва тащили сетки с сидящими в них лучниками. Девять штук - эскадра. Келвин мгновенно повалился в траву, но то ли именно в этот миг кто-то посмотрел в его сторону, то ли насекомые воспринимали своими фасетчатыми глазами всю степь сразу - строй мгновенно изменил движение и понесся к притаившимся людям.
– Вставай!
– закричал Люсьен, подхватывая лук и выпрямляясь.
– быстрее!
– Да нет же, лучше нам отбежать от них!
– запротестовал было Келвин, уже делая первые шаги.
Но было поздно - из травы поднялись заспанные воины, зевающая Долла. Аль первым сообразил, что происходит, и выстрелил.
– Куда?!
– взъярился Люсьен.
– Куда метишь, Фольшев сын, до них еще далеко! Рассыпайтесь, рассыпайтесь!
Сам он прихватил Доллу за руку, оттащил пленницу в сторону.
– Не вздумай к ним бежать, слышишь?!
– крикнул стражник, уже выцеливая первого врага.
– Себя не пожалею, но тебя убью!
Люсьен всегда считал себя ответственным человеком. Арье помог им, прятал в своем сарае, подвергая смертельной угрозе всю семью. Если Долла опять окажется у стрекоз, речника обязательно казнят.
– Когда их тени упадут вон на те кустики с желтыми цветами, - еще стражник умел мгновенно успокаиваться, едва натянув лук, - откатывайся прямо по земле. Они разбираться не станут.
Долла, конечно, прозевала нужный момент и кинулась в сторону, только когда две стрелы вонзились в землю позади людей. Впрочем, целились не в нее - может быть, лучники узнали чернокожую девочку? Люсьен выстрелил позже, в тот самый миг, когда стрекозы взвились вверх, клином уходя в небо, спасая людей от ответной стрельбы.
Он метил в брюхо третьей справа летучки и чуть левее. Расчет оказался верным - именно там оказалась другая стрекоза одновременно со стрелой. Когда кончик оружия смазан ядом, достаточно любого попадания. Насекомое перестало махать крыльями и, перевернувшись, рухнуло на землю. Туда с воплем устремился Келвин - у него не было своего лука.
– Я тоже попал!
– крикнул Джани.
– Только в лапу!
Аль стыдливо промолчал, скорчился, перезаряжая арбалет. Люсьен наудачу выпустил еще пару стрел в медленно разворачивающуюся эскадру, посмотрел с тоской на солнце. Еще почти половина диска торчала над горизонтом. Почему же летучки до сих пор не в городе?! Клин опять пикировал к земле.