Несущий свободу
Шрифт:
Он скомкал бумагу. Дьявол, надо было отправить на тот свет и хозяина тоже, подумал он. Слишком много следов. Все шито белыми нитками. Выходит, исполнитель жив? И мало того – ищет его? Он гнал от себя мысль о Юнге. Обладая хорошими связями, тот вполне мог позаботиться, чтобы концы надежно растворились в воде. Чертова крохоборы! Это же надо – продают отраву огромными партиями, пользуются крышей десятков подставных фирм, даже экспортируют товар на другие планеты, но пожалели денег на исполнителя со стороны!
Значит, Хорек выключил чип сознательно. Почуял неладное. На что же он рассчитывает? Дождаться начала войны
Он заставил себя успокоиться. Ситуация все еще под контролем.
Номер мебельного магазина не отвечал. Мороженое имело отвратительный вкус.
– Официант!
– Слушаю, сеньор Арго.
– Вы узнали, кто передал записку?
– Да, сеньор Арго. Какой-то мальчишка. Сунул ее швейцару и убежал, не дожидаясь ответа. Что-то не так? Хотите вызвать полицию?
– Нет.
Темнота вокруг теперь таила в себе необъяснимую опасность. Юргенсен преодолел порыв задуть огонек; свербило во лбу, куда вот-вот могла ударить пуля снайпера. Немного подумав, гауптман прикоснулся к шее.
– Управление полиции? Срочное сообщение для лейтенанта Лонгсдейла, – произнес он, понизив голос. – Это насчет того убийцы полицейского. Это не важно, кто говорит, слушайте…
38
Хенрик остановился возле уличной жаровни. Продавец с глазами, слезящимися от дыма, знаками предложил ему отведать горячего асадо. Оборванный мальчишка кружил неподалеку, бросая на мясо жадные взгляды; запах подгорающего жира сводил его с ума. Хенрик уселся на хлипкий стульчик под цветным балдахином.
Он рисковал: неизвестно было, знает ли пресловутый Арго почерк хозяина магазина. Рисковал, ожидая застать Арго в ресторане – хозяин мог соврать. Рисковал, надеясь на свой единственный модуль наблюдения – «стрекозу». Откуда ему было знать, что человек с залысинами не имеет в башке такого же чипа, позволяющего обнаруживать слежку? На всякий случай Хенрик дал модулю команду вести наблюдение только визуальными средствами, следуя не ближе пятидесяти метров от объекта. Никакого радиообмена: доклад непосредственно через чип. Вся его жизнь висела теперь на радужных крылышках механического шпиона.
– Деньги вперед, приятель, – произнес продавец. – Четыреста. И полсотни за пиво.
– Мясо откуда? – поинтересовался Хенрик, подозрительно принюхиваясь.
– Жена выращивает, я продаю. Не волнуйся, никаких добавок.
– Я не волнуюсь. Дай вон тот кусок, из середины. Это можешь выбросить.
Продавец хмуро посмотрел на него:
– Почему это?
– В чане было слишком много ускорителей роста.
Продавец хмыкнул:
– А откуда ты знаешь, что кусок из другой партии?
– Да уж знаю.
– Деньги вперед, – уже нервно повторил продавец.
– Держи.
Продавец не уходил.
– Здесь не хватает сотни.
– Твоя крысятина больше не стоит. Хочешь, чтобы я крикнул на всю улицу, чем ты их травишь?
– Уголь подорожал. И подкормка. Война скоро.
– Мне-то что до этого? Тащи еду, пока я тебе руки не переломал. Эй ты, подойди!
– Много о себе возомнил, – буркнул уязвленный продавец. Однако непонятно откуда взявшийся страх пересилил, и он поплелся за новой порцией.
–
Мальчишка шмыгнул носом:
– Понял, сеньор. Не сомневайтесь, я мигом.
– Тебя как зовут?
– Артуром.
– Смотри, Артур, чтобы хвост за собой не притащил. И не приведи господь внутрь заглянуть!
Мальчишка посмотрел на сочный кусок, политый соусом, и сглотнул.
– Я читать не умею, сеньор. Давай свою бумажку.
Хенрик расстегнул карман. «Стрекоза» выбралась наружу. Несколько мгновений она вращала глазами, оценивая обстановку, затем проворно вскарабкалась на плечо и зажужжала, раскручивая крылышки. Хенрик смотрел ей вслед, пока она не превратилась в крохотную точку и не исчезла за домом.
39
Рев двигателей и ругань. Войсковая колонна запрудила улицу впереди; легкие бронемашины, самоходные роботизированные минометы, танки огневой поддержки, машины радиоэлектронной борьбы. Техника старая, потрепанная, с высоты бортов равнодушно смотрели солдаты армии Симанго. Видавшие виды бронетранспортеры «Брем», покачиваясь над мостовой, выдували из-под юбок плотные потоки воздуха; бумага и старые газеты, кружась, взлетали до крыш; женщины придерживали подолы и отворачивали лица. Колонна совершенно не производила устрашающего впечатления: на броне виднелись грубо приделанные заплаты, лица молодых солдат были апатичны, многих мутило от качки. Армия Симанго, еще не вступив в бой, уже терпела поражение. Офицеры переругивались с военными регулировщиками, требуя разрешения провести машины по широкой Паланкара, но сержанты на зеленых мотоциклах были непреклонны: колонну заворачивали в переулок. В тесноте каменных извилин механики-водители чувствовали себя неуверенно, тяжелая техника с хрустом дробила бордюры.
Юргенсен нервничал: в любом встречном виделся враг, время уходило, как вода в песок. Он намеревался успеть к восточному КПП до отхода вечернего конвоя на Дендал; еще полчаса, и он будет вынужден провести ночь здесь.
Хриплые голоса ворвались, зазвенели вокруг, лицо обдало кислым запахом:
– Помыть стекла, сеньор? Недорого, сеньор!
– Пошли вон! – вызверился он, поднимая крышу.
Босоногие мальчишки побежали к следующей машине; один из них задержался, чтобы с двух рук одарить Юргенсена средними пальцами. На лице маленького зверька блеснула издевательская улыбка. Поганое отродье, подумал гауптман с отвращением. Ничего, скоро вас приведут в чувство, осталось всего несколько дней. Он включил генератор глушения и набрал номер.
– Юнге, – отозвался приятный мужской голос.
– Это я, сеньор Юнге.
– Я просил не звонить мне, – голос выделил «просил», так что сомнений в статусе говорившего не оставалось.
Юргенсен сжал руль, успокаивая дыхание.
– Да, сеньор. Прошу извинить. Дело в том, что у меня возникли проблемы.
– И почему я не удивлен? – В голосе собеседника послышалась насмешка. – Что на этот раз?
– Мой племянник упорствует.
– Разве он до сих пор не уехал?
– Я не мог его заставить. Родственники начеку, без последствий не обойтись. Я попросил помочь соседей, но он пока не слушается.