Нет вестей с небес
Шрифт:
Джейс старалась не думать, что произошло, не осознавать, до какого края доходит деградация человеческого духа в этих местах.
Ее снова ощутимо лихорадило, но, скорее всего, от устойчивого стресса, она уже почти не обращала внимание на это чувство. Не важно, что руки дрожали. Главное, что инстинкт выживания велел наклониться и поднять небольшой тусклый фонарь пирата. А обирать труп в поисках чего-то еще полезного у нее духу пока не хватило.
И снова звучало это страшное имя. Ваас. Орехово-карие глаза, мерцающие в темноте, точно у варана. Враг! Убийца брата! Старт! Финиш! Гонки
Ваас! Что он знал, в чем был прав, когда кругом неправ? Впрочем, для поклонников кривды неправда правдой становится, да лживой. Зачем дал ей такую глупую кличку? И почему теперь за ней гонялись, точно за диким зверем?
Испытание бессонницей страшнее испытаний ледяной водой.
Вот уже солнце вторых суток забрезжило на востоке, а остановиться значило сгинуть совсем среди диких зверей. Везде неизвестность, везде темный лес. Но заставляло идти дальше сознание того, что друзья еще могут оставаться на острове.
Джейс знала, что возвращать их за выкуп никто не собирался, только обмануть. А уж покупатель на живой товар всегда находился, хоть наивные школьницы, заслышав такое, с удивлением могли бы спросить: кто же в двадцать первом веке может покупать! Но двадцать первый век внес только большую глобальность в эту сеть торговли, которая кое-где стала нелегальной, но никуда не исчезла. Люди все верили во всеобщую цивилизованность…
Ярким хвостом кометы алел горизонт, вдоль неба стлались рваные облака. Повезло еще не попасть в тропический шторм, из-за которого более-менее твердые тропинки совсем раскисли, ноги вязли в земле, усыпанной ветками и листьями.
Джейс снова вверяла себя в руки судьбы, потому что больше ничего не оставалось на пути к некой деревне. Только идти в ночь. Может, плутала кругами, может, не стоило идти куда-то ночью. Но ведь остановиться ей было негде. Разве только около часа она просидела на валуне у дороги, прислушиваясь к каждому шороху. И поняла, что лагерь здесь разбивать просто нельзя. Развести огонь — отпугнуть хищников, но привлечь пиратов, джипы с которыми снова показались ближе к рассвету. Они ехали от кромки моря, вдоль которой пролегал тракт.
Джейс уже почти привычно скрылась в зарослях, хоть к такому невозможно привыкнуть. И тогда же поняла, что сбилась с пути, хоть одновременно смогла определить, наконец, примерное свое положение по старой истертой карте. Карте, которая лежала на том самом столе со старыми кубиками. А еще у Дока в той комнате странница заметила игрушечную лошадь-качалку и вообще много вещей, определенно принадлежавших какой-то девочке, старомодных вещей… Что с ней могло случиться? Вспоминая мистера Алека, полубезумного с трясущимися руками, становилось понятно — ничего хорошего. Когда? Что именно? Имело ли это значение? Не оказался бы без причин странный химик на кишащем опасностями острове. Острове, где буквально все пыталось убить. Однако Джейс больше всего опасалась не диких животных, не насекомых, которые норовили налететь тучей москитов, а именно людей. Страшных людей в красном. А она шла к другим людям.
Что ждало там?
Джейс еще раз глянула на карту, освещая ее фонариком, глянула на дорогу — впереди маячил широкий мост, пригодный для проезда автомобилей. Девушка прислушалась — тихо, никто не ехал. Но она все равно с опаской, точно дикая кошка, прижимаясь к краю, торопливо перебежала этот мост. И шумно выдохнула, как будто пересекла некую границу. Дальше снова шла по обочине.
А между тем вокруг стеной стояли джунгли, многоликие. То диковинные деревья с тонким стволом и корнями, выступавшими из земли, будто растение оживало и перемещалось. То с мясистыми листьями и зеленым стеблем, похожее на сорняк-переросток. То с твердой сухой листвой пальм. Да еще бамбук рос, держась особняком, рощей. Зеленый, высокий, каждый сегмент ствола напоминал дудку, только дырочки просверлить. И можно играть мелодию.
Да, джунгли. Многоголосые. Вот разноцветные птицы с криками поднялись, торопливо взмахивая крыльями, точно улавливая ритм торопливо стучавшего сердца несчастной странницы. Вот откуда-то донесся вой голодных псов и жалобное блеяние козлов.
Только к полудню Джейс дошла до места, которое указывало на деревню — некая постройка на холме, похожая на башню, покрытая выцветшей красной штукатуркой.
«Остров осваивали еще в девятнадцатом веке?» — с удивлением обнаружила след западной культуры Джейс. Но мысли отзывались в ее голове глухо, отстраненно. Мало ее интересовало, что это за остров и когда его освоили. Хотелось скорее спросить, кто довел его до такого состояния? Ведь осколки культуры и цивилизации поглощались джунглями и хаосом уничтожения. Кто? Ваас? Однако она слышала еще одно имя — Хойт. Пока не задумывалась, кто из них большее зло для нее.
Спустилась с холма, пригляделась.
Снова казалось, что холодно, несмотря на тропический зной, кончики пальцев коченели. Джейс глядела из-под руки, но острота зрения тоже падала, а на лоб давила изнутри боль, перекатываясь к затылку. Но это все являлось такими мелочами, что не замечалось, ведь была цель, возможно, единственный способ спастись. Хоть она понимала, насколько ее судьба глубоко безразлична всем, кто обитал на острове. Да и не только на острове. Но что ее судьба, что жизнь? Она не очень за нее цеплялась, страшно только, что судьба друзей тем более могла не интересовать ракьят. Племя… Дикари…
У подножья холма и правда лежало некое подобие деревни, несколько домов, один из которых казался больше других, в центре — толстое дерево, рядом какие-то огороды, да еще железный забор, который, наверное, служил защитой, раз племя до сих пор не сдалось под натиском пиратов.
Джейс спускалась с холма. И ощущала, что не с той стороны подходит к деревне. Уперлась в железные листы забора, такие равнодушные, ржавые, уже горячие от палящих лучей. А вокруг только многоликие джунгли. Этот лес точно вцеплялся в нее, и не было в нем елей. Темных, колючих, укрытых снегом. Только зной, только холод от солнечных ожогов, зуд от укусов насекомых.