Нет вестей с небес
Шрифт:
— Ладно, завтра отправимся, — пробормотал Герк, заваливаясь на матрац возле холодильника.
Джейс примостилась на раскладушке, где и обнаружила себя утром. Один день отдыха помог восстановить силы, но, казалось, каждая минута на счету, если речь шла о Дейзи и Лизе. Хотелось верить, что их еще можно вернуть. И от этого возникало беспокойство. «Нет, я должна выбраться! Должна вытащить их!» — думала девушка, погружаясь в дрему.
Только посреди ночи или ближе к рассвету, где-то среди фиолетовых сумерек, ее обдало перегаром, который и так висел тяжелым туманом в доме-зоопарке.
Джейс поморщилась, но не просыпалась, слыша
— Уйди! — среагировав, как кошка, выставила перед собой руки Джейс, едва просыпаясь.
Герк, что-то пьяно и сонно бормоча, невольно отлетел к холодильнику, захлопнув своим задом неисправную дверь, отчего в жилище стало совсем темно.
Сердце Джейс бешено заколотилось, она потянулась к винтовке, которую оставила возле изголовья, сняла с предохранителя и, забывая о законах гостеприимства, чуть не направила на Герка, который шутливо поднял руки, недовольно помотав головой, подходя, когда девушка все-таки опустила оружие:
— Нет, я понимаю, я не красавец, но ведь и ты не Анджелина Джоли. Чего тебе не так?
Джейс ощущала себя неуютно: с одной стороны, хотелось верить, что человек, который ее спас, не желает ей вреда. В конце концов, они целый день болтали, словно лучшие приятели. С другой стороны, этот же человек явно истолковал их общение не совсем с дружеской стороны или «натурой» требовал плату за спасение. Может, ему просто уже давно не хватало ласки противоположного пола и с нетрезвой головы сложно было себя сдерживать. Но девушка все равно дрожала, тем более, накануне она чуть не стала жертвой. Все ее смиренные планы стать «подругой» контрабандиста рухнули, она поняла, что просто не сумеет терпеть этот запах перегара, который оказывался противнее, чем запах злейшего врага. Просто противным. А табак, пот и одеколон — Ваас — это запах ее личного кошмара, не противный, но слишком страшный, чтобы быть приятным. Образ врага снова пронзил сознание ужасом, мелькнул кометой, снова слышался его лающий смех. И снова испугало сознание того, что ей стоило пройти только пару шагов, пару раз нажать курок, не больше, чтобы выйти из себя, выжить из себя, стать такой же, беспощадной и мертвой, замкнутой в повторении бессмысленных действий.
И все еще существовал такой риск. И она четко поняла, что этот риск превратится в реальность, если она станет контрабандистом, без цели, без интереса, просто чтобы как-то скоротать свой век. А там недолго затеять и какую-нибудь игру в выживание с теми, кто слабее. Достаточно получить немного власти. Джейс помотала головой, отгоняя тягучее наваждение. А потом твердо и дружелюбно, успокаивающим тоном, проговорила:
— Герк, спасибо, что помогал мне, но… Нет. Без любви в благодарность за помощь я не могу.
— А ты еще дитя, которое верит в любовь, — протянул несколько удивленно Герк, доставая холодную бутылку пива и прислоняя ее ко лбу, видимо, испытывая похмелье, а дальше обиженно бросил: — Я думал, мы — взрослые люди, и договоримся по-взрослому. Ну, и ладно! И не очень-то я тебя хотел. Доска ты и есть доска, — затем махнул рукой и в обнимку с пивом принялся заново устраиваться на матраце, бормоча. — Как парень была бы лучше.
— Я наружу, посижу, — с опаской глянула на него Джейс, понимая, что заснуть в его обществе уже не сможет.
— Небезопасно… — предостерег ее Герк. — Это же Бедтаун.
— Ничего, — сказала она и,
А в предрассветных сумерках он выглядел еще более апокалиптически, чем те злополучные развалины с недостроенной церковью. Типичная деревня рыбаков — соломенные крыши, дома на сваях, запруженная, почти неподвижная река с плавающим мусором, да только все выглядело каким-то разрушенным, грязным, неживым.
Джейс заметила, что дом Герка стоял на возвышении, почти на отшибе, над дверью у него висело распластанное обтрепанное чучело хищной птицы. Выглядело жутко, но не так, как общий вид города. Казалось, ничего страшнее разоренных необитаемых, истребленных войной, деревень уже не придумать, но оказалось, еще более гнетуще выглядит вполне даже обитаемый городишко, только населяли его точно не люди, а призраки.
У порога жилища Герка на трехногом стуле примостился один из таких. На вид — человек как человек, в замызганной зеленой майке и джинсах, тоже глушил пиво. Вот только странно дергался, как ненормальный. А сумасшедшие слишком часто попадались последнее время Джейс. Чуть ниже, на другой стороне грязной реки-стока, из которой ранний рыбак уже вытаскивал рыбешек, маячило еще несколько людей. Один силуэт — кажется, женщина — бился в конвульсиях прямо на земле, явно страдая жесточайшей передозировкой.
«Да они здесь все обкуренные!» — вдруг поняла девушка. А сквозь предрассветные сумерки кто-то орал неразборчивые ругательства, пьяный бред.
Девушка рассматривала людей, инстинктивно пытаясь примоститься поближе к двери, в случае чего надеясь позвать на помощь Герка. Хотя «горожане» выглядели безобидно, только до крайности неприятно, опустившиеся, с безразличием в потухших глазах. В деревне ракьят обстановка царила, если сравнивать, то уж точно более здоровая. Но, может, Бедтаун являлся вместилищем всех изгнанников? Всех отбросов… Неудивительно, что предательство Вааса здесь не все осуждали, осуждать-то было особенно некому.
— Бедтаун, значит, — кивнула себе девушка, а атмосфера давила, хотелось вернуться, что ли, в джунгли, в самую чащу. Но нет, здравый смысл велел сидеть в ожидании утра. Но она снова пообещала себе, что обязана выбраться, потому что подгнивать остаток дней в этом котле она не могла. Смерть при жизни страшнее настоящей смерти. Жизнь всегда лучше гибели, только если это жизнь, а не безумие.
Между тем к ней подошел какой-то высокий мужчина лет пятидесяти с татуировкой оленя на голой волосатой груди. Кажется, субъект уже некоторое время наблюдал за ней, а она не обращала внимания. Человек показался неприятным, а в сумерках его заостренные черты ехидной физиономии и вовсе напоминали мелкого беса безрогого, особенно идиотская ухмылка.
— Привет, парень, кого-то ищешь, — начал слащавым тоном, порываясь подойти к ней еще ближе, так что Джейс чуть снова невольно не схватилась за винтовку, сверкнув предостерегающе глазами, но потом пришелец, вероятно, заметил, что перед ним вовсе не парень, и выругался. — ***! Отвали!
— Я и не приходила, — почесала в затылке девушка, глядя вслед демонстративно отвернувшемуся субъекту.
— Что, обломали тебя, Хьюз? — хохотнул человек, который сидел на трехногом стуле. Тогда Джейс поняла, что к ней чуть не начал приставать гей. Оказалось, были хоть какие-то плюсы родиться девушкой на этом острове. Джейс невесело усмехнулась.