Нетопырь

Митюгина Ольга

Он английский лорд, младший сын графа Элчерстерского, кажется: я никогда не решалась поговорить с ним о его человеческой жизни, потому что чувствую себя с Фрэнсисом немного скованно, несмотря на то, что с Карлом они общаются совершенно непринужденно. Фрэнсис часами может болтать с братом на любые темы: от философии (причем они могут обсуждать как собственные теории строения Вселенной и тому подобные увлекательные вопросы, так и книги новых мыслителей) до военного дела, от искусства до тайных знаний мира, что приносит нам кровь. Наш Первый Мастер купил около пятидесяти лет назад дом в горах: хороший, двухэтажный, договорился с одной милой ведьмой из соседней деревни (этой внешне юной особе, говорят,

уже за четыреста, говорят, она открыла секрет вечной юности, и потому переезжает с места на место, и вся нечисть знает Милицу очень хорошо, и почитает за честь знакомство), так вот, Фрэнки договорился с Милицей, чтобы она посылала стихийных духов прибираться у нас, так что наше семейное гнездышко становится все уютнее и уютнее, а порой там появляются совершенно невиданные диковинки, явно принесенные из мест, что лежат не под этими небесами…

А я временами наведываюсь в замок…Фрэнсис и Карл этого не одобряют, но и не препятствуют. Как я уже сказала, наша семья уникальна не только соединением Мастеров в одном клане, но и духом демократичности…до определенного момента, конечно же.

Фрэнсис англичанин до мозга костей. Прожив двести лет в Венгрии, он так и остался сыном далекого Альбиона: со своей вечной сдержанностью, немногословностью, элегантной плавной грацией. Единственно, он не питает склонности к сплину, и то хорошо! У Фрэнки тонкое чувство юмора и безупречный вкус. И потому увидеть его и перепуганным, и радостным в одно и то же время было для меня, надо сказать, настоящим потрясением.

Была ранняя ночь. Воздух наполняли запахи поздних цветов и опавшей листвы: тот терпкий, коричный аромат, который так опьяняет, горчинкой со свежим ветром плеснувшись в горло, как глоток самой осени… Я вернулась с охоты, и настроение у меня было приподнятое, я, кажется, напевала, крутя в руках букет огромных кленовых и буковых листьев: хотела поставить его на стол в нашей любимой гостиной, перед камином, чтобы мальчики, любуясь пламенем и ведя свои бесконечные разговоры, могли вдыхать его аромат.

На мне было легкое простенькое платье бледно-лимонного цвета, и забранные у висков волосы скользили по спине и плечам мягкими волнами, как всегда нравилось Карлу, а Фрэнсис говорил, что мои глаза, когда их не затмевает блеск прядей, начинают сиять, как серые звезды…банально, но все равно мило и приятно! Раскрасневшаяся и радостная, я вбежала в гостиную — и натолкнулась на этот…взгляд Фрэнки. Надо сказать, у меня задрожали руки, я чуть не выронила эти злосчастные листья: они вдруг показались лишними, совершенно неуместными…

Высокий и худощавый, с черными глазами, удивительными, затягивающими в погибельный омут взгляда — на его тонком и бледном лице в обрамлении падающих на плечи иссиня-черных кудрей, — он был всегда элегантен и прекрасен. Совершенен. Но сегодня…наверное, впервые я увидела нашего Первого Мастера, вышедшего в гостиную к камину в одной нижней белой рубашке, заправленной в темные штаны. Даже без жилета… А взгляд, всегда острый и пронзительный…сейчас этот взгляд резал как бритва.

И листья, шурша, выскользнули из моих рук.

— Фрэнсис?.. Что случилось?.. — пробормотала я.

— Госпожа баронесса, к нам приезжает Ее Величество.

— Простите, граф?..

— Королева вампиров, Милена.

И я без сил упала в кресло. В голове помутилось.

— А где брат?.. — едва нашла в себе силы прошептать я. Фрэнсис весьма невежливо фыркнул:

— Подумать только, она, узнав о визите Ее Величества, вопрошает, где ее брат! У Милицы, умоляет ее помочь подготовить дом к приезду королевы.

Я собралась.

— И когда прибывает Ее Величество?

— Через два дня.

И так и началась наша кутерьма сборов и приготовлений.

Если бы не сила Милицы, не знаю, сумели бы мы

так все отдраить лишь своими скромными усилиями. А так — к нашим услугам был легион духов! Как приятно, когда у тебя в друзьях ведьма!.. Милица человек, но она куда могущественнее многих из нас, и куда старше. Впрочем, я сомневаюсь, можно ли ее уже называть человеком?.. Она подарила нам уникальнейшую вещь, секрет которой известен лишь ей: вампирье зеркало, в котором мы можем отражаться…и я, как девчонка, вертелась перед ним, примеряя наряды перед приездом Ее Величества, а Милица мне помогала. Верно, со стороны мы походили на двух невинных девушек-подружек, со своим хохотанием и шуточками. Брат присоединился к нам, и мы куролесили прямо на лестнице, перед этим зеркалом, несколько битых часов.

Карл тоже пришел от подарка в восторг и расцеловал Милицу. Мы, будто дети, разглядывали свое отражение, поражаясь, какими красивыми стали…я невольно расплакалась. Карл и Милица тут же начали надо мной издеваться…в конце концов на этот грохот вышел Фрэнсис и мягко заявил следующее:

— Милица, вы прекрасно знаете, как я не люблю шум. Эти двое тоже знают мои привычки. Только уважение к вам, Мили, столь долго удерживало меня от замечания. Но, смею напомнить, что хозяин в этом доме пока еще я. И попросил бы вас веселиться потише.

О, без сомнения, Милице с ее силой было что ответить Фрэнсису, но, прежде всего, Милица — умная женщина, и она ровесница Фрэнки. Фрэнки может быть ужасным занудой, но кто без недостатков? Так что мы извинились и…что называется, „шумели потише“…

Да, Фрэнсиса не проймешь такой безделицей, как „какое-то зачарованное стекло, из-за которого два двухсотлетних болвана впали в детство“… А вот приезд королевы — именно то, что нужно.

После ухода Мили нас с Карлом пилили и пилили, пилили и пилили…я думала, что, наверное, с ума сойду! В конце концов Карл не выдержал и довольно резко ответил Фрэнсису…не помню точно, что… Словом, они разругались впервые за сотни лет и, хлопнув дверями, разошлись по своим комнатам, а я улизнула к Милице. Вот чертовка! Не удивлюсь, если она проделала все это специально, чтобы повеселиться: как же, рассорить стародавних приятелей, пускай хоть и вампиров…но я не сержусь на нее. Милица не зла, она похожа на нас: видит мир не так, как люди, и при том очень озорна. Говорят, она встречалась с самим Князем…вам понятно, о ком идет речь? И даже удостаивалась разговора с ним…но сама об этом ни разу не заговаривала, я лишь слышала, как о том упоминал Фрэнки в разговоре с нею, давным-давно…

Наша королева тоже послала Милице приглашение.

Может, они будут говорить о своем общем…знакомом?.. Ведь наверняка Милена знакома с ним, быть не может такого, чтобы нет! Милена должна знать многое, и не будет ли дерзостью с моей стороны осмелиться задать ей несколько вопросов?.. Я могла бы задать их Милице, но эта ясноглазая ведьма то ли не знает ответов, то ли делает вид, что не знает… Бесовка с волосами цвета октябрьских опавших листьев: бурых с серебристым отливом… Но ведь она и не должна мне отвечать, не так ли?.. Я тоже ей не все открываю. Хотя иногда мне кажется, пожелай Милица что про меня выведать, сами вода и ветер нашепчут ей, мои верные лунные лучи соткут ей ловчую сеть на меня. Нет, я понимаю Фрэнки, что он не ссорится с нею! Не вампирам, нет: колдунам дал Князь Мира Сего власть над своей вотчиной… Человек, человек — вот ось сущего, смысл и великая тайна вселенной. За его душу идет нескончаемая битва. А мы…мы потеряли свои души, что Им за дело до нас?.. Свою награду мы получили, и в ней же наша кара, как понимаю я тем яснее, чем больше на моей памяти век сменяет век…