Нетопырь
Шрифт:
— Простите, если я вас невольно оскорбил, — наклонил Милу свою голову. Каштановые кудри, такие же, как у его отца, рассыпались по плечам. — Я не хотел. Но…
— Ты уйдешь в дом или нет?! — вдруг рявкнула я на него. — Или мне за уши оттащить тебя туда?!
— Лиза…спокойнее… — попросил брат, чуть сжав мою руку: меня колотило от злости. Как смел этот щенок спорить с Карлом?!.
Дети стремительно убежали, а я вцепилась в отвороты кафтана Карла и притянула его к себе:
— Делай! — приказала я. — Избавь меня от этой раздвоенности! Делай, пока эта плакса снова не явилась!.. Подари мне свободу и силу!..
Баронет несколько изумленно взглянул на меня,
— Лиза…мне не нравится ход твоего превращения…
— В чем еще дело?.. — почти прошипела я.
— Я должен посоветоваться с Фрэнсисом, извини! Сейчас…ты меня просто напугала! Возможно, я чересчур долго медлил…или, наоборот, слишком поторопился. Ты…Сила освобождает твое отражение.
— Не понимаю, Карл! Заканчивай поскорее эти разговоры!
— Лиза, я хочу, чтобы там, за Порогом, со мной была ты, а не твое второе Я. Не твоя Темная сторона. Люди говорят, что вампиризм убивает душу: не всегда. Лишь в том случае, когда происходит подмена подлинной сути Темной стороной. Твоей тенью. Я не хочу, чтобы твоя душа целую вечность страдала в плену у тьмы…господи, по-моему, мы в чем-то ошиблись! Лиза, я должен поговорить с Фрэнсисом!
— Ты сейчас рассуждаешь прямо как Констан!
— Ну, исторический момент! Хоть в чем-то мы единодушны! — он рассмеялся, но то был невеселый смех. — Лизонька, я Мастер вампиров, это правда, но совсем еще молодой, я младенец по меркам нашего народа! У меня совсем нет опыта…Фрэнсис предостерегал меня…ты моя первая попытка! Прости, я не могу рисковать тобой. Потерпи немного, я должен с ним посоветоваться…
Я тяжело вздохнула — и напряжение оставило меня. Плечи поникли, расслабившись.
— Что со мной было?.. — шепнула я.
Карл открыл было рот, собираясь что-то сказать, как вдруг замер и приложил палец к губам.
Я застыла и прислушалась.
И тоже услышала.
К беседке подкрадывались!
Вдруг кусты затрещали, словно через них рванулись напролом, беседка пошатнулась — а в следующую секунду Карл пропал, и в воздух взвился верткий стремительный нетопырь, скользнувший крыльями прямо по моему лицу. Я ахнула.
Еще через мгновение в скамью вонзился осиновый кол…а в следующий миг передо мной возник Констан, белый от ярости. Нетопырь вился над нами, трепеща крыльями.
— И ты молчала!.. Ты с ним говорила!.. Как я был прав, что не верил твоему братцу!..
Я закрыла лицо руками, не желая ничего слышать, не в силах смотреть на Констана. Я сделала свой выбор, у меня нет права на колебания.
— Тварь…я до тебя доберусь…
Взгляд его с ненавистью следил за нетопырем.
— Трус! Ничтожество! Бежишь, когда дошло до дела?.. Ну, иди сюда!..
И тут — я вздрогнула от неожиданности — летучая мышь с пронзительным верещанием спикировала, целясь прямо в лицо Констана своими остренькими коготками. Муж отшатнулся, пряча руками глаза — это его и спасло. Глубокие кровавые царапины остались на его ладонях. И оба мы отчетливо услышали слова, полные ярости, человеческие слова из пасти ночной летучей твари:
— Мы с тобой еще встретимся, безродный выскочка!
И нетопырь взвился высоко в небо, пропав из глаз…
Констан с трудом смог сжать пальцы: кисти рук побагровели и страшно набухли, кожа вокруг царапин посинела. Муж с ужасом смотрел, во что превращаются его ладони, теряя подобие человеческих рук прямо на глазах.
— Лиза… — хрипло выдохнул он. — Ради бога, принеси мне святой воды! Святой воды!..
Я
Коротко вскрикнув, Констан опрометью бросился мимо меня в замковую часовню. Я бросилась следом. Там, не скрывая слез, он окунул руки по локоть в серебряную купель… и с диким воем вытащил. Вокруг его пальцев разливалось синее пламя!
Но царапины бледнели, исчезали и затягивались прямо на глазах, правда, кожа на его руках приобрела мертвенно-белый цвет, словно ее поразила проказа, и выглядела тонкой и бледной…
Мы побежали в покои Карла — все оставалось на своих местах, исчезла только собака, черный дог. Пропала неведомо куда…
А дальше Констан словно потерял голову: он с грохотом стащил портрет брата со стены в фамильной галерее, объясняя это тем, что вампиры вселяются в свои изображения, а в ответ на увещевания отца одуматься выложил батюшке такое, что у меня сил не хватает написать. Барон-де вырастил пособников дьявола, и один уже продал душу, а вторая собирается… Карл всегда имел склонность к заморачиванию голов, к власти и разъезжаниям по разным странам…но более всего — именно к заморачиванию голов. Констану просто жаль бедного старика, не разглядевшего в сыне пособника сатаны!
Отец…не выдержал таких речей. Он и так был болен, а, узнав такое о своем сыне, уже не мог оставаться спокойным. С ним случился удар, и мой отец скоропостижно скончался… И всему виной опрометчивость Констана. Как он смел?!. Он убил отца, он! Он хотел убить моего брата. Негодяй, негодяй! Карл был сто раз прав… Констан ни секунды не думал ни обо мне, ни об отце. Ему нужен был лишь титул, и теперь подлец получил то, чего давно вожделел!..
Все это слишком ужасно, чтобы передать словами. Перечитываю. Перечень событий. Разве передать все мои чувства, всю мою боль?.. Наша семья разбита. Я волнуюсь за Карла. Я не могу видеть мужа, глупость которого виной смерти отца…
Карл, милый мой брат, ты один остался у меня, возвращайся хоть ты! Не бросай меня, ты мне нужен, как никогда…
Моя жизнь стала напоминать тюрьму. Никуда не выйти без этого надсмотрщика!
Я спасена!
Ночь была безмятежной и тихой, когда в неподвижном воздухе далеко разносится каждый звук, словно тишина волнами расплескивает его, потревоженная, подобно потревоженной камнем воде. И звезды, огромные, похожие на драгоценности, искрятся в иссиня-черном небе…глядя на них и в который раз поражаясь их сходству с алмазами, я подумала: за камни люди не жалеют жизни, свои и чужие…а чтобы получить сокровище неба, звезду, чего можно не пожалеть? Сердце? Душу?.. Что достойно оплатить возможность прикасаться к их лучам и пить их музыку?.. Свои душа и сердце, и чужие?.. Лететь в прошитой звездным светом темноте куда пронзительней и слаще, чем оборачивать вокруг себя индийские шелка в серебряных нитях… Карл рассказывал мне, что их королева, королева вампиров — кажется, ее имя Милена — умеет ткать себе платья из чего пожелает: росы, ночных туманов, лунного света, воды…и украшает их искрами звезд… Разве это не прекрасно?.. Я думала, такую роскошь могут позволить себе духи, да еще, пожалуй, эльфы, но никак не вампиры! Как бы я хотела уметь творить подобное волшебство! Но…Карл заметил, что Милена редко с кем делится своим искусством, а сама владеет им потому, что по сути своей — демон, а демоны — одни из высочайших духов… Как все это запутанно…и интересно…