Неудачница и некромант
Шрифт:
А потом преподаватель пересчитал их по головам и с удовольствием убедился, что кого-то не хватает. Кого именно, он сказать бы не смог, не запомнил он всех этих бездарей. Да и в целом считал, что остаться должен только один, самый сильный, везучий и умелый в предсказаниях будущего. Иначе мир заполонят бездарные маги и этому миру очень скоро настанет конец.
Правда, повторные подсчеты доказали, что обрадовался Змеевич рано, якобы пропавший студент просто прятался в кустах. Правда, что он там делал, молодой человек сказать отказался.
А
– Вот за это я змей и не люблю!
И блондинки наконец-то ее поддержали. Причем, подозрительно дружно.
А Лена вспомнила про симпатичный мостик. Потом про расстроенную маму. А когда уже почти убедила себя, что мама гораздо больше расстроится, если дочка утонет на очередном практическом занятии по предсказаниям, почему-то вспомнилась огурцовая богиня. И то, что Лена под колпаком у кого-то из богов. А значит, может оказаться, что бежать из академии бесполезно.
– Надо просто не ходить на занятия к змею, – вынесла вердикт девушка.
А еще решила пожаловаться опекуну.
Правда, к нему так в тот день и не дошла. Слишком уж бурно праздновала чудесное спасение в компании Попугайчика, Е-сий-моя и присоединившейся Василисы, к счастью после купания в огромной волне ставшей Премудрой. И нет, девушки, в отличие от большинства группы, вовсе не пьянствовали. Они мирно пили чай, а потом ловили в саду белочку. Зеленую такую. Потому что эльфийке захотелось узнать, какая муха укусила Змеевича настолько больно, что он окончательно спятил. И она почему-то думала, что белка-феминистка это знает.
А «муха» в это же время сидела над планом и густо зачеркивала один из подпунктов. Глупый подпункт оказался. Хотя как раз древнего змея уговорить на эту авантюру оказалось не сложно.
Да и письменный приказ декана оказался слабоват. Герой всей жизни одной девушки даже не почувствовал, что ей грозит опасность. И, естественно, не бросился спасать.
Зато вместо зачеркнутого пункта тут же появился новый:
«2в – усилить связь опекуна с подопечной. Незаметно для него усилить!!!»
Глава 7
О наглых мышах, обманчивых кошках и том, что некоторых предупреждать бесполезно
– Вот, я боюсь, что оно сломается, – заявила Е-сий-моя и указала металлическим пальцем на причину своего страха.
Причина была мелкая и неказистая. И выглядела как обыкновенная мышь, с аппетитом жрущая кусок бумаги. Находились и мышь, и бумага в сундуке, не очень большом и слегка пахшим машинным маслом. Сундук в свою очередь находился в шкафу.
– Фу, – сказала Елена Прекрасная, полюбовавшись мышью. – Убери эту гадость, я их боюсь!
– Боюсь, оно сломается, – напомнила голем и обернулась ко второй Елене.
– А я их не боюсь, я просто брезгую, – призналась Лена.
Девушки дружно посмотрели на мышку. Она, не прекращая отгрызать
– Наглая какая, – восхитилась Лена. – Может на нее покричать?
Идея показалась девушкам хорошей, и они некоторое время дружно кричали, пытаясь напугать грызуна. Мыши на их крики было фиолетово. Она даже от пожирания бумаги не отвлеклась. Наверное, целлюлоза вкусная попалась.
– Интересно, что она там ест? – спросила Лена, хотя интересно ей вовсе не было. Просто надо же было как-то поддержать разговор, когда крики не подействовали.
– Технические характеристики изделия, – ответила Е-сий-моя.
– От чего? – полюбопытствовала Лена. У голема ведь даже самого завалящего фонарика не было. Да и зачем он ей? Она отлично себе глазами подсвечивала.
– От меня, – важно сказала Е-сий-моя. – И ящик тоже от меня, – указала на сундук в шкафу. – Меня как раз в этом шкафу кто-то забыл. Ну, или потерял. Или вообще бросил. Потом никто так и не захотел подобрать и присвоить, хотя и постоянно находили. А потом я там лежала, лежала, разные неправильные конструкты и просто выбросы энергии впитывала, впитывала. А потом мне надоело.
– Лежать или впитывать? – спросила Лена, восхищенная тем, что могут сотворить студентки, сами об этом не подозревая.
– Все надоело. И я встала. А эта… предыдущая Елена Прекрасная, наполовину гречка…
– Может гречанка? – засомневалась Лена. А то, как кто-то может быть наполовину гречкой, она представляла смутно.
– Может и гречанка. Она еще постоянно говорила, что она потомок той самой, из-за которой Трою сожгли и всех убили. Но ей не верили, потому что если всех убили, то откуда потомки? А если не всех, то зачем говорить, что всех?
Ныне живущая в комнате Елена Прекрасная почему-то надулась. А Лена хмыкнула и спросила:
– Так что там сделал предыдущая Прекрасная на букву «Е»?
– Завизжала. Обозвала меня терминатором недобитым и выпрыгнула в окно. А там, наверное, слишком сильно стукнулась головой об заборчик, огораживающий клумбу. Потому что после того утверждала, что она вовсе не Елена, а какая-то Сара Конер. И что ей надо срочно вернуться в дурдом, а то история пойдет по другому пути и опять что-то разветвится. Ну, с ней особо и не спорили, до сих пор в дурдоме сидит. На ней даже зелья возвращающие память иногда испытывают. Ну, студенты испытывают. Тайком. А то не тайком не разрешают.
Лена мысленно предыдущей Прекрасной даже посочувствовала.
– А я походила, походила, – продолжила рассказ голем. – А потом решила учиться, а то слишком умная.
– Ага, – сказала Лена. А что тут еще скажешь?
– Вы эту гадость будете выбрасывать или нет? – капризно спросила Елена Прекрасная, видимо, вспомнив о том, что она красавица и аристократка.
– Боюсь, что сломается, – напомнила Е-сий-моя.
– А мне она не мешает, – заявила Лена.
Мышь стала обгрызать бумажный лист активнее.