Неудачница
Шрифт:
Но рядом с Бесом я очень чутко ощутила, что я — девушка. Рядом с ним я чувствовала потребность быть… желанной…
Вибрация телефона заставила меня выплыть из мыслей и взглянуть на экран.
«Ты где?» — от Лины.
Выглядываю в окно такси и с облегчением вижу впереди вывеску бутика.
«Уже здесь» — отвечаю и достаю деньги за проезд.
Когда машина остановилась, Лина, стоявшая на крыльце магазина, подбежала к дороге и постучала мне в окно. Я нажала на кнопку и столкнулась нос к носу с черноволосой феей.
— Не расплачивайся, — девушка подняла огромные пакеты
— А как же рассказ «как это было»? — открывая дверцу и принимая все покупки, спрашиваю не без хитрого взгляда.
— Даже не думай! — серьёзно предупреждает Лина, подняв вверх указательный палец в предостережении, — Я хочу услышать рассказ во всех подробностях, со всеми описаниями, со всеми эмоциями и даже с парой слезинок, если таковые имели место! Но ни в коем случае не в «паре слов» за минуту, пока ты шуршишь пакетами с одеждой! Всё! Я побежала! У нас на завтра собрание верхушки назначено, ты же помнишь? Так что готовиться надо! Я ж на новой должности! Буду отчитываться, — не без гордости сообщает фея, выразительно приподняв бровь.
— Удачи, — желаю ей от всего сердца.
— Девушка, вы ехать будете? Или выходите? — спрашивает водитель, недовольно глядя на Лину, задерживающую его транспорт.
— Да, — кивнула мужчине и помахала рукой фее.
— Езжай, — хмыкнула та и скривила рожицу водителю.
Я не удержалась и прыснула. По-моему, она — прелесть.
Когда мы добрались до дома Бондарёва, моё настроение было настолько высоким, что я решилась поделиться этой радостью с шефом — заодно и задобрить, чтоб перенёс редактуру контракта… Для этого мне необходимо было поколдовать на кухне час-другой, но для такого случая времени было не жалко. Так что, как только машина доехала до ворот нашего дома, я первым делом сбегала до ближайшего магазина и прикупила бутылочку красного вина для мяса. Глеб Самойлович, как и полагается, уже был у себя и ждал моего возвращения.
— Это по какому поводу? — кивнув на бутылку в моей руке, спросил он собранным спокойным голосом.
Но не без интереса.
— Это для мяса, — пояснила я, опуская на пол все пакеты с одеждой, — Правда, готовиться оно будет долго — около двух часов. Вы потерпите?
Глеб Самойлович смерил меня очень странным взглядом, но ничего не ответил. Вместо этого взял мои пакеты и отнёс на диван.
— Лина помогала с выбором? — заглянув в один из них, спросил он.
А! Беспокоится, чтоб я не опозорила его на очередном приёме!
— Да. Была моим главным консультантом, — изображаю на лице полную уверенность, что в пакетах не платья, а шедевры!
Кстати, неплохо бы проверить, что там навыбирала фея — с неё станется и подкинуть мне пару сюрпризов.
Стопудовая уверенность слегка меркнет на моём лице, а в глазах появляется сомнение, но я быстро беру себя в руки и… разворачиваюсь к шефу спиной. Не нужно ему видеть, сколько паники появилось в моем взгляде от одной только мысли, чего там прикупила бывшая личная помощница монстра.
— Я пока займусь мясом. Пакеты потом занесу наверх, — предупреждаю Бондарёва и снимаю своё пальто.
Странно,
— Мне нравится, как вы выглядите, — внезапно произносит Глеб Самойлович.
О-кеееей… Киваю ему, не зная, благодарить ли его за комплимент или бить уже тревогу, и иду на кухню, тут же повязывая фартук поверх одежды.
Процесс приготовления затягивается, но доброе расположение духа у шефа, ровно, как и абсолютная нирвана в моих собственных мыслях, заставляют расслабиться и не думать о плохом (это о том самом, когда меня штрафуют за то, что Глеб Самойлович не откушал вовремя… благо, что в контракте не были прописаны часы для ужина). Я даже пару раз приложилась к бутылочке во время готовки (уж больно хорошее оказалось вино), но, зная нрав своего «хозяина», ограничилась лишь тем, что промочила горло.
Запахи, что стали витать над кухней, совращали даже меня саму, и я скромно надеялась, что Бондарёв разомлеет и будет снисходителен к моей просьбе перенести наше общее дело на завтра. Когда сервировка стола была завершена, я позвала шефа вниз, приглашая на ужин.
— Мила, сегодня ты превзошла себя, — с легкой улыбкой на губах сказал Глеб Самойлович, а я отметила это его «ты», как хороший знак.
Мы сели друг напротив друга и приступили к трапезе.
— Думаю, мы можем обсудить условия прямо сейчас. Ты не против? — шеф смотрит на меня, а я очень чётко понимаю, насколько я ошиблась…
Кажется, мой ужин и поход по магазинам был истолкован Глебом Самойловичем неверно… Точнее — очень даже верно, если смотреть с его стороны.
— Вы… — протягиваю неуверенно.
— И давай на «ты», — перебивает Глеб Самойлович… который теперь просто Глеб, — Если мы будем изображать пару, то неожиданный переход одного из нас на «вы» весьма повредит легенде.
— Вы хотите, чтоб я и дома звала вас на «ты»? — уточняю формально, чувствуя, как все мои мечты — разделаться с неприятным завтра вечером — начинают гореть синим пламенем.
— Да, думаю, теперь, в новых обстоятельствах, это будет уместно, — кивает шеф и отпивает из бокала вина (всё в минимальных дозах — сто грамм красного чилийского к мясу ещё никого не довели до ручки).
— Как скажешь, — киваю, соглашаясь с его доводом.
Блин, ну, почему он не мог дать мне это время, чтоб я предалась приятным и всё ещё ярким воспоминаниям о сегодняшней встрече с Бесовым? Почему нужно было именно сегодня заниматься этим дурацким договором?!. Настроение медленно катится в бездну.
— Ты чем-то расстроена? — ох, какие мы сегодня чуткие!
Перевожу взгляд на него.
— Нет, просто задумалась над тем, что привыкла звать вас по имени отчеству, — быстро сочинила, отмечая, что в словах моих нехилая доля правды.
Звать его Глебом… Это даже не просто странно. Это, считай, Армагеддон для моего мозга.
— Теперь придётся отвыкать, — глядя мне в глаза, говорит Глеб Са…
Да, это будет тяжко.
— Ты хотела внести в договор изменения, — напоминает Бондарёв, предлагая мне продолжить.