Неудачница
Шрифт:
Продолжаю слушать мелодичную композицию, к которой подключается барабанщик, а затем — и отошедший от меня рыжий. Стою и реально не могу пошевелиться: эта музыка не похожа на их номера на прошлом выступлении… она более лиричная, мягко звучащая… как только добавляется бас гитара, мелодия делает резкий скачок и ударяет всей мощью по моим ушам. Восторг! Я улыбаюсь, глядя на то, как музыканты, захваченные своей игрой, рождают что-то новое прямо здесь, передо мной! Это однозначно была импровизация! Потому как ребята периодически
Я обнаружила себя почти у самой сцены, как и в прошлый раз — неотрывно глядящей на Бесова, который был настолько сосредоточен на своей игре, что даже не заметил моего появления.
Но вот музыка стихла, и мужчина оторвался от своего инструмента, — а затем увидел меня…
— Ты что здесь делаешь? — нахмурив брови, спрашивает меня Бес.
Стою, с недоумением глядя на него. Слов вообще нет.
— Лёш, это я её позвал. С твоего телефона, — подает голос рыжий, который «скоро мертвый», и чуть виновато подмигивает мне.
— Зачем ты это сделал? — Бесов разворачивается к своему другу и смотрит очень недобро.
Барабанщик достаёт сигареты и неспешно покидает зал клуба. Этот дядька явно не хочет быть участником той сцены, что сейчас здесь развернётся.
— Потому что тебе пора отвлечься, друг, — нисколько не страдая муками совести, отвечает рыжий, — ты всех пугаешь своим видом.
— И поэтому ты залез в мой телефон и позвонил… ей? — Бесов отставляет гитару в сторону, и мне реально становится страшно за рыжего.
— Да не звонил я ей. От твоего лица черканул пару смс, пригласил прийти сегодня на репетицию, — пожал плечами рыжий, — Остынь уже. Чего ты так бесишься?
Потому что он — чертов Бес!
Носитель идеально подходящей ему фамилии сжимает руку в кулак, а я замечаю то, на что уже давно пора было обратить внимание.
— Что у тебя с руками? — выдыхаю с такой претензией, словно он мне муж или, упаси Боже, сын.
— Не твоё дело, — машинально пряча руки в карманы, отвечает Бесов.
— Ты что, дрался?! — а я даже и не догадывалась, что в моем голосе может звучать столько праведного гнева!
Бесов опешил. А рыжий усмехнулся в бороду.
— Простите за опоздание, на работе за… — раздался знакомый голос солиста за моей спиной, но рыжий его перебил:
— Пойдём-ка перекурим, у нас тут как раз небольшой перерыв! — и он бодренько спрыгнул со сцены, развернул среброволосого солиста и вывел его из зала.
Мы с Бесовым остались одни.
— Прости за… грубость. Я не ожидал, что этот придурок выкинет нечто подобное, — отвернув голову, сказал Леша.
Мне было плевать на его слова: я забралась к нему на сцену и подошла вплотную, вытащив его
— Зачем ты дерёшься этими руками? — глядя на него, как на последнего кретина, и сверкая злым взглядом, спросила я.
— «Этими руками»? — он попытался забрать руку, но я едва не повисла на ней, не позволяя этого сделать.
— Эти руки созданы для того, чтобы играть на инструменте и заставлять всех присутствующих в зале застывать с открытыми ртами! — процедила я, сверля его своими глазами, — Ты не имеешь права махать ими, как какая-то уличная шпана!
Знаю, рассуждаю убого, но теперь из меня прёт все, что было забито в меня в университете. Я не раз общалась с драчунами в детских домах, и не раз навещала особо безголовых в больницах. Наша практика проходила в разных местах, и к некоторым своим «подопечным» я успела привязаться, как к родным.
Бесову было нечего ответить. Он просто угрюмо смотрел на меня, и в этом его взгляде я видела столько всего… столько всего, что видела во взглядах тех безголовых сорванцов.
Я опустила глаза на разбитые костяшки и провела по запёкшимся ранкам большим пальцем. Не знаю, зачем это сделала. Вряд ли это доставило Бесу удовольствие … но почему-то не смогла себя остановить.
— Не дерись больше, — попросила негромко.
— Не могу обещать, — своим низким, хрипловатым голосом ответил Бес.
Я поджала губы. Но руку его не выпустила. Было что-то волшебное в том, что я могла вот так просто касаться его… без всяких ограничений и без каких-либо последствий. Но ещё более волшебным было то, что Бесов меня не отталкивал.
— Тебе не приятно было увидеть меня? — спрашиваю тихо, продолжая смотреть на его руки и водить пальчиком по его костяшкам.
— Нет. Мне приятно видеть тебя, принцесса.
Резко поднимаю голову, смотрю ему в глаза.
— Тогда почему ты так наехал на рыжего? — спрашиваю прямо; пусть будет взрослым мальчиком и отвечает честно.
— Потому что он достал со своей помощью, — спокойно отвечает Бесов, гипнотизируя меня своими глазами.
— Тебе нужна помощь?..
— Мне нужно успокоительное, — уголок его губы приподнимается в усмешке.
Любуюсь его лицом. Это надо прекращать. Мужчина явно имеет какую-то власть надо мной.
Опускаю голову, спрашиваю ровным голосом:
— Почему сам не позвал?
— Ты — не то, что мне нужно сейчас.
Не передать словами — что сделало с моими внутренностями одно его предложение.
Отступаю на шаг, пытаясь вернуть голове ясность мысли и отстранить от себя всё, что сейчас произошло…
— Нет, Мила, ты не поняла, — он запускает одну из рук в волосы, как и в пятницу, собранные в хвост на затылке, и сжимает челюсть, — Мне… мне нужно прийти в себя. Ты здесь не поможешь. Только время… и, возможно, пара хороших драк.