Неудачница
Шрифт:
Начальника и Татьяны не было довольно долго, я успела снять куртку, заскучать и примоститься в мягком кресле. Так меня и застали вошедшие: расслабленную, немного отстраненную, но никак не угнетенную долгим ожиданием. Я критично оглядела начальника — вид помятый, в глазах усталость. Татьяна хоть и старалась держать себя в руках, но ее выдавали блестящие от непролитых слез глаза и дрожащие руки. Кажется все еще хуже, чем показалось мне после разговора с Сашей.
Они подошли ко мне, Татьяна посмотрела на меня, как за последнюю надежду и я поняла, Саша
— Али, Татьяна покажет тебе комнату, и вообще обращайся к ней, если что-то будет нужно, — я кивнула, — а я поехал, дел по горло. Как закончишь, позвони.
— Обязательно.
Начальник ушел. Татьяна забрала у меня куртку и проводила наверх, на место моей работы. Комната выглядела несколько больше, чем на фотографиях, но в целом соответствовала моему представлению. Пройдясь туда-сюда, я открыла дверь на балкон, свежий чуть морозный воздух наполнил пространство. Стало легче и приятнее дышать, видимо комнату открывали очень редко. Опустившись на пол, я задумалась над Сашиным замечанием по поводу голой стены. Сейчас находясь на месте так сказать, я поняла, что он прав на все сто. Стоило придумать нечто элегантное что ли, без наворотов. Прерывая мои мысли, зазвонил мобильный, звонила Ксюха.
— Рада тебя слышать, — отозвалась я.
— Взаимно. Как ты там? — я возвела глаза к потолку.
— Ты что сразу решила потоптаться по моим больным мозолям?
— Ага, — без тени стеснения сказала Ксюха.
— Эгоистка чертова, — беззлобно парировала я.
— Не без того.
— У меня все отлично, загрузили работой, сама понимаешь, сидеть дома мне больше не позволят.
— Отлично, но я надеюсь, ты сможешь завтра встретить меня?
— Ты приедешь? — я растерялась.
В трубке раздались какие-то шорохи, мрачное сопение.
— Я что-то опять упустила, да? — лучше покаяться пока не поздно, чем потом вымаливать прощение у обидчивой подруги.
— Ну, ты мать даешь! У тебя завтра день рожденье, а ты ни сном, ни духом. Прямо уникум!
— Ксюшечка, — начала подмазываться я, — пойми правильно, не до того мне было.
— Верю, — как-то быстро она сменила гнев на милость, — но имей в виду я приеду завтра в пять и не одна.
— Мама? Она приедет?
— Ага, а ты как неблагодарная дочь уж постарайся подготовиться к нашему приезду!
— Да стол ломиться будет… — растеряно оправдывалась я.
— Я не про то. Мне нужен свежий цветущий вид, приличная одежда и настроение! — закусив нижнюю губу, я мучительно соображала, как такое можно сделать всего лишь за пол дня.
— Не обещаю.
— А ты постарайся!
— Хорошо.
— До завтра.
Отложив телефон я посмотрела на время. Десять утра, голова не работает. Думаю, Татьяна не будет против, угостить меня чашкой кофе. Но стоило мне только высунуть нос за дверь, как я столкнулась с ней.
— Ты завтракала? — почти строго спросила Татьяна.
— Не-ет, — неуверенно протянула я, за что была вознаграждена укоризненным взглядом.
— Пойдем, — она ухватила меня
— И кофе! — радостно отозвалась я.
Уже сидя за столом, и допивая вторую чашку вкуснейшего кофе, я с некоторым интересом наблюдала за снующей по кухне женщине, которая то и дело кидала на меня заинтересованные взгляды. Ей, наверное, хотелось спросить меня о Вовке, но она все никак не могла решиться.
— Татьяна, вам Саша сказал о моем знакомстве Вов…эм с Владимиром. И если вы хотите что-то узнать, спрашивайте, — я поболтала в пустой чашке ложечкой.
— Ой, ну что ты! Я и так проявила чрезмерное любопытство, — смущенно отозвалась она, намекая мне на разговор с моим начальником.
— Тогда я расскажу сама! С Вовкой мы дружим лет с шести. Он меня и мою подругу Оксану охранял от дворовой ребятни: не позволяя, сыпать нам песок за шиворот, отбирать кукол, да много чего еще! — воспоминания оказались настолько трогательными, что в уголках глаз собрались слезки. — Мы ходили в одну школу, он нас провожал вместо родителей, а потом школа закончилась, начался институт, и мы немного потерялись. Жалко конечно, такая дружба была! Вовка нас учил рогатки делать, яблоки из сада таскать, да чего там! Он нас даже перед родителями, за грязную одежду и позднее время, выгораживал! Хотя самому от матери доставалось, будь здоров!
Татьяна слушала с умилением, сразу было видно, что своего хозяина она любит и уважает.
— А какой он сейчас я даже не знаю, — растеряно сказала я, глядя на кофейную гущу на дне чашки, — изменился, стал важным, серьезным?
— Да ну что ты Владимир Константинович очень добрый, а то, что серьезный так это все работа его проклятущая! — выпалила Татьяна, — а после того как Наташа ушла, так вообще только и разговоров что о работе! Сил нет, ходит нервный, по каждой мелочи срывается, сюда только спать приезжает, боюсь сегодня тоже только ближе к ночи приедет.
— М-да. Ну да ладно, не мое это дело, он мальчик большой справится, — но Татьяна отреагировала на мои слова странным образом.
— Поговори с ним, может он тебя послушает? Ну, пожалуйста!
— Но что я могу?
— Я не знаю, но мне кажется… — женщина опустилась на стул напротив меня, — что еще немного и он сломается. Это так, кажется, что он сильный, только я вижу, какой он стал.
Татьяна действительно искренне переживала, и отчаянно пыталась помочь. Я же считала, что Вовка как человек взрослый вполне сможет справиться со всеми проблемами сам.
— Владимир сильный, жалко, что Наташа оказалась такой стервой. Ну ладно, пойду я, что ли работать, спасибо за завтрак, — я поднялась со стула, намереваясь вернуться наверх, но Татьяна перегородила мне выход. На ее лице была, написала какая-то обреченная решительность. Что ж, похоже, мне придется выслушать ее.
— Саша, я прошу тебя, поговори с Владимиром! Я не знаю, быть может, все это глупости, — она нервно тряхнула головой, руки судорожно сжимали полотенце, — но вдруг это поможет?