Неудавшаяся история
Шрифт:
Он ткнул в монолитную плиту, возвышающуюся над нами как величественный надгробный камень. Испещренный привычными и совершенно непонятными символами. Их было столько, словно на плите описывалась история чего-то большого. Я разобрала три знака: «ведьма», «смерть», «виверна». Они встречались чаще всего, едва ли не в каждой строчке.
— Переведешь? — с надеждой спросила я, взглянув на Радислава. Пот с того тек водопадом.
Лис, что удивительно, выглядел бодренько, разве что раскраснелся, как девка на смотринах. Его слабость после
— Переведу, — подумав, решил охотник. — Не отвлекайте.
И не собирались. Радислав неслышно двигал губами и напрягал скулы — наверное, не мог вспомнить слова, — а я делала крохотные шажочки к бесоподобной лаве. Голова раскалывалась от жара и духоты. Перед глазами поплыли назойливые черные пятна.
— Попробую, — Радислав прокашлялся. — Правда, обойдусь без стихов. Тут что-то вроде легенды… Про то, как воины обеих сторон беспощадно убивали всякого, будь то мужчина с оружием или старик. О человеческих ведьмаках, которые уничтожили стражей-виверн во время войны между варренами и людьми; брали органы защитников гор для порч и черной волшбы, топтали их… скорлупу… Нет, яйца. Виверны ненавидели темных ворожей и уничтожали их, оставив воинам воинов. Именно ведьмаки наслали проклятье на страну за Пограничными горами. Сказано про пожары, идущие по полям и лесам Галаэйи. Как гибли дети варренов, задыхаясь от кровавой пены. И про то, что ни одна чернокнижница не вернется из Галаэйи живой, и виверны не видят в ведьмаках союзников, и они накинутся на любого из них да разорвут его в клочья. Если, конечно, останутся живы.
— Получается, не остались, — глухо закончила я.
— Или нет. — Радислав указал на завершающие строчки. — Здесь говорится, боги смиловались над Галаэей и заточили последнюю виверну в каменной… темнице, кажется. Что путь к ней ведет через… озеро огня, — он многозначительно посмотрел на лаву. — И что виверна эта принесет мир и покой, если её «восстановят» и вернут.
— Восстановят? — переспросила я.
— Так написано. Ну, похожее слово. Я не настолько хорошо знаю язык, и так половину додумал, а не перевел.
— Значит, та статуя на входе что-то значила? Или для красоты?
— Как дань памяти? Алтарь для приношений? — предположил Лис.
— Вполне… Так вот почему варрены не выносят мой род и готовы повесить нас при первой встрече. Лис, не слышал эту сказку?
Друг заметно напрягся и, по-моему, соврал:
— Нет. Мало кто помнит, откуда взялась ненависть. Как кровная вражда — началась столетия назад, а продолжается из-за традиций. В каждом варрене осталась крупица её, но откуда — никто не помнил.
— И в тебе тоже есть?
— Я не зря охотился на тебя с ножом…
— Страшная история. Не про нож, про войну. Ради чего все эти смерти?
Я поежилась.
— Меня пугает другое. Нам следует идти туда? — подал голос Радислав.
За бурлящей жижей, далеко, виднелись очертания арочного
— Надеюсь, не придется скакать козликами по лаве. — Лис взъерошил волосы. — Поищем проход?
Полная трещин, но цельная стена за нашими спинами как бы ответила ему: «Ага, щас».
— Ведьма не объясняла, как поступить? — продолжал допрашивать охотник, расстегивающий пуговицы на рубашке. Хорошо ему. Моя мокрая блуза намертво прилипла к телу.
— Ни слова. Поверь, я поражена не меньше.
— А я — нет, — вставил Лис. — Было бы слишком просто, если б всякий путешественник вошел в пещеру и наткнулся на разгадку. Восстановить виверну… Хм…
— Какая скукота, точно! Споткнуться или не допрыгнуть гораздо веселее.
— Неуклюжестью страдаешь одна ты, Слава. — Лис гаденько подмигнул.
— Куда я ввязалась…
— Я ведь предлагал остаться в Капитске. Детей бы для князя вынашивала, жирела да управляла городом.
— Иди к бесам!
— Только после вас. — Варрен галантным жестом показал на лаву.
— Замолчите! — Рычание Радислава отрезвило. Во всяком случае, паника утихла. — Если вы соизволите двигаться дальше, то решайте, что берем с собой, а что оставляем на этом берегу.
Он прав. Лис, разом прекративший атаковать, начал разбирать сумку. К нему присоединилась и я, пристыжено опустившая ресницы, а позже — Радислав, явно наслаждающийся победой в словесной перепалке.
Выбрать нужное сложно. Вроде и блузки ни к чему, и посуда лишняя, и те листы с рецептами снадобий не пригодятся, но оставлять-то жалко. А если обратно пойдем иным путем? Хорошо бы взять всё.
Но спутники заявили, что пожитки потащу на себе, и жадность меня покинула. Я оставила карту, книгу, воду и куртку, в которую, как в сверток, укутала вещи.
Мужчины побросали в рюкзак пищу, проверили, прочно ли держится оружие. Остальное свалили в неприглядную кучу и одинаково грустно вздохнули на прощание.
— После вас. — Я кивнула на островок, находящийся в расстоянии хорошего прыжка.
— Угу. — Радислав подтянул меч, забросил на свободное плечо сумку и, разбежавшись, перепрыгнул кусок рыжего озера.
За ним последовал Лис. Тот упал на выставленные ладони, но с шипением отстранил их от раскаленного камня.
Настала моя очередь. Ужас сковал тело. Сердце то бешено колотилось, то замирало, то билось рывками.
— Зря медлишь, прыгай, — потребовал Лис.
— Не могу…
— Не можешь что? Разбежалась и прыгнула.
— Не могу… — всхлипнув, повторила я.
Удача никогда не была моим товарищем, а умирать в реке из кипящего огня — увольте.
— Слава, не глупи! — взревел охотник.
— Наверное, кину браслетик и подожду вас тут. Вещички постерегу. Ловите…
— Какой браслетик? Нам нужна чародейка!
— Из меня она отвратительная.
— Лучшая из имеющихся, — парировал Радислав. — Хватит выкобениваться.