Неукротимый: возрождение
Шрифт:
Он долго смотрел на меня, прежде чем сделать пару шагов вперед, и когда он посмотрел на меня сверху вниз, взглядом, полным беспокойства и жалости, мне захотелось убить его. Когда он заговорил, я знала, что это будет только вопросом времени, когда я сделаю именно это.
— Хорошо. Ты сделала то, что должна была сделать. — Он оглядел нескольких мужчин, окружавших нас, затем тихо заговорил. — Ты ранена. Безумна. Я понимаю это. Понимаю. — Он наклонился, бормоча: — Но ты ставишь себя в неловкое положение, Линг. Тебе нужно уйти. — Его глаза сузились. — Или я заставлю тебя.
Что
Вена сбоку на моей шее пульсировала в такт учащающемуся сердцебиению, и, наклонившись, я подобрала свое оружие и кивнула, изображая стыд.
— Ты прав.
Его красивое лицо смягчилось, и я поняла, что все именно так, как я и хотела.
Такой красивый.
Я хотела разбить вдребезги эти высокие скулы, ударить битой по его лицу, чтобы убедиться, что его улыбка стоимостью в миллион долларов никогда больше не засияет, взять свой лом и обрушить его на его голову, вышибая мозги только для моего удовольствия.
Вместо этого я прекратила притворяться, мое лицо посерьезнело, и когда появилась моя медленная ухмылка, его беспокойство усилилось десятикратно.
Я вернулась, сучки.
— Видишь ли, Ас, — объяснила я со вздохом, — я хотела, чтобы это сработало. — Протянув руку, я разгладила его лацкан. — Я действительно хотела этого. — Мои глаза встретились с его. — Но ты облажался, и теперь ты должен заплатить.
Прибыло еще больше его людей, наблюдавших за ссорой. Среди них был младший брат Аслана Энвер, и в тот момент, когда Аслан заметил его, беспокойство в его глазах начало расти. Я могла бы сдать нас обоих. Могла бы сообщить всем его людям, что их король признался в любви Королеве Драконов, но я этого не сделала.
Нет.
Страдания Аслана Садыка будут проходить спокойно и медленно, и я вырву у него то, что ему дорого больше всего, одно за другим, чтобы он мог почувствовать боль от каждой потери, прежде чем я нанесу новый удар.
Сегодня этот мужчина должен узнать, что Линг Нгуен не была охвачена любовью.
Линг Нгуен была гребаной королевой, и раз он не позволил мне использовать его лицо в качестве трона, я буду насаживаться на его сломанный, окровавленный позвоночник, пока грубое удовольствие не заставит мое тело дрожать.
Его губы сжались, и когда он упер руки в бедра, опустив лицо, я услышала беспокойство в его голосе.
— Чего ты хочешь?
О, детка. Ты и понятия не имеешь.
Тишина вокруг нас была напряженной, когда я наклонилась и прошипела:
— Всего.
Он выпрямился, когда я развернулась и вышла обратно на улицу, остановившись перед великолепно обтекаемой машиной, которой дорожил Ас. Подняв биту, я увидела, что Аслан стоит в открытом дверном проеме и наблюдает за мной, и я протянула ее в его сторону за мгновение до того, как заговорить.
— Первый удар.
Когда я подняла биту, то ухмыльнулась красивому мужчине, затем подмигнула, прежде чем обрушить ее вниз, разбив одну из фар. Стекло
Это было такое сильное, пьянящее чувство.
Когда младший брат Аслана выбежал за дверь, набросившись на меня, я захихикала, как школьница, и устроила шоу, обхватив ладонями свою киску, издав хриплый стон. Ас бросился в погоню, схватив своего брата, удерживая его, и он разразился шквалом коротких турецких реплик ему в ухо. Энвер боролся в объятиях своего брата, и я ухмыльнулась его смертельно хмурому виду.
Машина была подарком от брата брату. Это было одной из причин, по которой Аслан дорожил ею. Конечно, машина стоила всего сто пятьдесят тысяч, а для этих людей это была мелочь на карманные расходы. Но настоящая причина, по которой Аслан любил эту машину, заключалась в том, что его брат купил ее для него, а он любил своего брата.
Жаль, что Энвер не знал, что мы испортили подарок, забавляясь в машине при каждом удобном случае.
Когда я разбила задние фонари, то счастливо вздохнула. А когда пробила битой заднее ветровое стекло, я стиснула зубы от силы удара, отразившейся в моих руках.
Повернувшись назад, я посмотрела на Аса через плечо и ухмыльнулась.
— Перерыв.
Когда я подняла лом, который оставила на капоте, Энвер снова начал бороться в руках своего брата, а затем проревел:
— Ты мертва, сука!
Я подумала о том, что он сказал, склонив голову набок и нахмурив брови.
— Знаешь что, Ас-младший? — я моргнула, глядя на более молодую версию красивого мужчины. — Ты так прав. — Мое лицо потемнело. — Я мертва.
Мертва.
Мертва внутри. Мертва разумом. Мертва душой. Мертва сердцем. Гребаный мертвец.
И меня это устраивает.
Лучше было посмотреть в лицо суровой правде, чем верить в красивую ложь.
Моя губа скривилась, когда я опускала лом на машину, снова и снова, кряхтя при каждом ударе, мои ладони горели, а лицо исказилось. И после того как моя ярость немного утихла, я бросила лом на помятый капот машины и повернулась обратно к мужчинам, удовлетворенно вздохнув.
Но то, что Ас сделал со мной дальше, решило его судьбу.
Его тело дернулось, затем затряслось, и когда он открыл рот и громко рассмеялся, моя кровь вскипела.
К нему присоединились люди, окружавшие его, и в моих венах запульсировала чистая расплавленная лава.
Их смех издевался надо мной. Издевался над Драконами. Это высмеивало мои способности как женщины и лидера. А я не могла этого допустить.
Сунув руку под юбку, я вытащила пистолет из подвязки, подняла его и выстрелила. Мужчины в шоке отпрянули назад, и когда я продолжила разряжать всю обойму в капот машины, наблюдая, как дымит двигатель, я сделала шаг назад, устремив свой суровый взгляд на самого мужчину. Слегка пожав плечами, я поджала свои вишнево-красные губы и произнесла: