Неуловимая подача
Шрифт:
– Вай, ты можешь меня убить, но я подумываю взять отпуск до конца лета.
Если бы на шоссе Майами не было так чертовски шумно, можно было бы услышать, как падает булавка.
– Почему? – В ее голосе слышится отчаяние. – Осенью у тебя самая важная работа в твоей карьере. У тебя заказана обложка для журнала «Еда и вино». Пожалуйста, не говори мне, что ты от этого отказываешься.
– Нет. Боже, нет. Я все еще этим занимаюсь, и к началу моей следующей работы я буду в Лос-Анджелесе, просто… – Черт, как мне сказать ей, что она теряет своего самого высокооплачиваемого клиента? – Вайолет, я уже три недели не могу придумать новый десерт.
–
– Нет. Я имею в виду, что не приготовила ничего, что не развалилось бы в процессе или не подгорело в духовке. Я настолько плохо справлялась со своей работой, что это было бы смешно, если бы из-за этого я не находилась на грани нервного срыва.
Она смеется.
– Ты что, издеваешься надо мной, да?
– Вайолет, пятилетняя девочка с простой духовкой для выпечки могла бы приготовить десерт лучше, чем я.
На линии снова воцаряется тишина.
– Вайолет, ты еще здесь?
– Я перевариваю.
Я направляюсь к отелю, где живет мой отец, и жду, пока она заговорит.
– Ладно, – произносит она, успокаивая себя. – Ладно, все в порядке. Все в порядке. Следующие два месяца ты потратишь на то, чтобы отдышаться, собраться с силами и к первому сентября отправиться в «Луну».
«Луна» – ресторан шеф-повара Мэйвен, в котором я буду консультировать осенью. Когда я училась в кулинарной школе, Мэйвен проводила у нас семинар, и я мечтала о возможности с ней поработать, но она ушла из индустрии вскоре после нашего знакомства. Она стала матерью, затем вернулась в мир кулинарии, открыв ресторан, названный в честь ее дочери, и попросила меня помочь с составлением десертного меню. Интервью для журнала «Еда и вино» будет проходить на ее кухне в Лос-Анджелесе, и я очень рада этой возможности.
По крайней мере, меня эта перспектива действительно волновала, но ровно до тех пор, пока все не превратилось в дерьмо.
– Ты будешь в «Луне» к первому сентября, верно, Миллер? – спрашивает Вайолет, когда я не отвечаю.
– Буду.
– Хорошо, – выдыхает она. – Я смогу это продать. Ты отмечаешь свою новую награду, проводя лето с семьей, и с нетерпением ждешь возвращения на кухню в сентябре. Боже, блоги и критики будут от этого в восторге, гадая, где ты, черт возьми, пропадаешь. Ты уверена, что твой папа не заболел? Я могла бы раскрутить эту тему.
– Господи, Вайолет, – смеюсь я, не веря своим ушам. – Слава богу, с ним все в порядке.
– Хорошо. Этот мужчина слишком красив, чтобы умирать таким молодым, – наконец смеется Вайолет.
– Ладно. Мне пора идти.
– Скажи папочке Монтгомери, что я передавала ему привет.
– И не подумаю. Пока, Ви.
В город на пару дней приехали «Воины Города Ветров», профессиональная бейсбольная команда Чикаго. Мой отец последние пять лет был у них полевым менеджером, то есть, по сути, главным тренером. До этого он работал в их команде младшей лиги после того, как его забрали из нашего местного колледжа в Колорадо.
Эммет Монтгомери быстро поднялся по карьерной лестнице в бейсболе. Как он того и заслуживал. Он уже находился на верном пути к тому, чтобы сделать себе имя в этом виде спорта, когда у нас все изменилось. Он отказался от всего, включая свою успешную карьеру, чтобы стать моим отцом, и отказался оставить работу тренера в местном клубе, пока я не закончу среднюю школу и не
Он один из лучших. На самом деле я бы сказала, что он – самый лучший.
Большую часть моей жизни мы были вдвоем, и, хотя можно подумать, что я ушла из дома в восемнадцать, чтобы расправить крылья, на самом деле я сделала это для того, чтобы расправить крылья смог он. Я знала тогда, как знаю и сейчас, что в тот момент, когда я перестану переезжать, он привяжется к любому городу, в котором я поселюсь, чтобы быть ближе ко мне. Так что ради него я не переставала ездить с тех пор, как ушла из дома в восемнадцать лет, и у меня нет никаких планов остепениться. Он отказался от всего ради меня. Самое меньшее, что я могу сделать, – это убедиться, что он больше не будет сдаваться.
Я захожу в круглосуточный магазин, покупаю пару банок «Короны» – одну для себя, другую для него, – а затем меняю свои поварские брюки и нескользящую обувь на обрезанный комбинезон и шлепанцы. Снимаю рубашку с длинными рукавами, вставляю в носовую перегородку кольцо и выбираю самое дальнее место для парковки от входа в потрясающий отель, в котором остановился мой отец.
Даже наблюдая за ним в течение последних пяти лет, я все еще не могу привыкнуть видеть его таким. В детстве у нас никогда не было модных или дорогих вещей. Работая тренером в колледже, он зарабатывал немного, и ему было всего двадцать пять, когда родилась я. Так что, можно сказать, во многом мы выросли вместе.
Чаще всего он кормил меня макаронами с сыром из коробки, потому что не был большим знатоком кухни. Вот почему, когда я подросла, то сама занялась этим делом, научилась готовить и полюбила выпечку. Я загоралась всякий раз, когда впечатляла его новым рецептом, и, честно говоря, так было всегда. Он, несомненно, мой самый большой поклонник.
Но видя его, преуспевающего, занимающегося тем, что он любит сильнее всего, и настолько успешного, что у него уже есть кольцо чемпиона Мировой серии [9] , я бесконечно горжусь тем, как хорошо он справляется без меня.
9
Мировая серия – решающая серия игр в сезоне Главной лиги бейсбола, право играть в которой сейчас имеют лучшие команды Американской и Национальной лиг.
Я хочу, чтобы он так же гордился мной, особенно после всего, чем он пожертвовал ради меня, и я могу это сделать. После того как я стала одним из самых молодых лауреатов премии Джеймса Бирда, меня пригласили на восьмистраничный разворот в журнале «Еда и вино», включая обложку и три совершенно новых рецепта, на создание которых у меня пока так и не нашлось вдохновения. Все это произойдет через два коротких месяца, когда я приеду в Лос-Анджелес для своего следующего проекта.
И абсолютно никакого давления.
Я открываю одну из банок пива, чтобы запить возлагаемые на саму себя заоблачные ожидания, когда на первом этаже вестибюля открывается лифт. Двое мужчин внутри не выходят, поэтому я проскальзываю между ними.
У того, что слева от меня, копна светло-каштановых волос и, похоже, он не в состоянии удержать отвисшую челюсть.
– Привет, – говорит он, и я не понимаю, что в нем такого, но почти уверена, что этот парень один из игроков моего отца. Он довольно высокий, атлетически сложенный и выглядит так, будто только что занимался сексом.