Неусыпные воины
Шрифт:
Ему хотелось скорее её увидеть. Быт Братьев Ордена вне боя достаточно однообразен. Появление в его жизни этой девушки внесло что-то новое. Она была аномалией во всём укладе. Насколько он знал, раньше из сервов никто в кандидаты не переходил. А уж тем более кандидатом не становились те, кто заведомо не мог пройти астартизацию. Не мог стать космодесантником. Но Древний Профундус в ней что-то разглядел и приложил много усилий для того, чтобы ей дали возможность пройти испытания. Скауты шептались, что это причуды почтенного война. Но он так не считал. Он верил в мудрость Хранителя тайн. Амикус знал, что тот обладает
Скаут не мог сказать, что она была красавицей, но что-то в её лице привлекало.
«Кто знает, как бы сложилась жизнь, встреться я с ней на другом мире, в других условиях… Без клятв, без обетов, без долга…»
Он отогнал эти мысли. Скаут не чувствовал влечения. Его организм уже необратимо изменился. Выработка гормонов… Император их создал идеальными орудиями для войны, но не для мирной жизни. Организм космодесантника был избавлен от всего лишнего, что мешало бы выполнять свой долг. Скоро он станет таким в полной мере, идеальным оружием - ангелом Императора. Ему даже не придётся давать обед безбрачия, как делают это члены экклезиархии. Ведь адепты церкви Бога-Императора всего лишь люди, подверженные плотским страстям. Он же будет сверхчеловеком, которому это чуждо на молекулярном уровне.
«И всё, же могло ли что-то быть между ними, сложись всё по-другому…?»
Насколько Амикус знал, серьезных ранений девушка не получила во время первого испытания. Апотекарион она должна была покинуть сегодня, всего спустя два дня после возвращения. Он нашёл формальный повод, что бы увидеться с ней. Другие скауты подшучивали над ним, мол, Амикус привязался.
«Без разницы. Пусть болтают что хотят. Им бы только дать повод».
Он увидел её. Девушка шла по коридору, ведущему из апотекариона.
«Такая миниатюрная рядом со мной».
На ней по-прежнему была серая роба слуги. На первый взгляд могло показаться, что ничего не поменялось. Ничего, кроме глаз.
«Её взгляд изумрудно-зелёных глаз изменился. Что-то пропало в них… То ли наивность, то ли лёгкость… Так было всегда, со всеми кто проходил испытание. Тяжесть прожитого, первый бой, первая пущенная кровь в рукопашной схватке… Всё это меняло человека на «до» и «после»…»
Он встретился с ней взглядом.
«Бедная… Скоро взор твоих зелёных очей необратимо изменится снова… Нельзя показывать эмоций. Она это почувствует.»
Он широко улыбнулся, обнажая зубы.
– Тааак, кто тут у нас? Кандидат в неофиты Мизерикордия! Какое длинное и грозное имя, для такого невысокого кандидата! – рассмеявшись, он обнял её.
Кроме них двоих рядом никого не было.
Она не стала сопротивляться и тоже улыбнулась ему.
– Рада тебя видеть Амикус. Спасибо, что тренировал меня. Это пригодилось.
– Не благодари. Я буду звать тебя Миз, а то слишком длинное у тебя имя. – добродушно сказал скаут, отпуская девушку из объятий.
– Вот ещё. Я это имя в бою заработала, – с напускной обидой сказала Мизерикордия.
– Не забывайся, кандидат в неофиты. Я старше тебя по положению в Ордене, – рассмеялся Амикус.
«Смех
Они оба смеялись и подтрунивали друг над другом.
– Амикус… - внезапно с более серьёзной интонацией обратилась девушка к скауту. Я знаю, ты не сможешь сказать, что будет дальше в ходе испытаний… Просто ответь, будет тяжело? Потому что было почти невыносимо…
В её голосе чувствовалась внутренняя усталость.
– Да… Будет тяжело, но по-другому… И да, я не могу тебе ничего сказать, к сожалению. Но я верю в тебя. Я верю, что ты справишься. Меня же скоро ждёт операция по внедрению последних органов на пути к становлению астартес.
– А я верю в тебя. Что всё пройдёт хорошо.
– Вот и славно. Я слышал от командования, что после того, как я и еще двое скаутов пройдут операцию, большая часть Ордена покинет планету.
– Надеюсь к этому времени я тоже закончу испытания, – задумчиво сказала она.
***
Ей выделили келью в части крепости-монастыря, где проживали члены Ордена. Это было маленькое помещение без окон. В единственной комнате располагалась кровать, явно рассчитанная для человека вдвое больше неё, шкаф, один неудобный стул и туалет за перегородкой. На пустой стене была небольшая полка. Как ей позже объяснили – эта полка служила для первого оружия, что добыто в бою. Первое оружие служило напоминанием всем Братьям, неважно какой они статус занимали в Ордене, о том, с чего они начинали. Такой вот своеобразный урок для тех, кто мог возгордиться и поставить себя выше других.
Питаться она стала тоже в другой секции, не со слугами. В части столовой, где принимали пищу братья Ордена. Там стоял отдельный небольшой стол для кандидатов, а поскольку на данный момент она была единственным кандидатом, то ела она в одиночестве.
«Одиночество…»
Ей раньше казалось, что она испытывала одиночество, но отныне это чувство стало тотальным. Для слуг, ранее относившихся к ней просто настороженно, теперь она стала чужой. Мизерикордия слышала их мысли, ощущала их чувства по отношению к себе. Многие из слуг считали её выскочкой, кто-то сумасшедшей, а кто-то просто чужой. Высказать это в лицо они не имели права, да и если бы имели, то испугались. Страх. Это новое чувство, которое сопровождало её присутствие среди слуг. Они стали кланяться ей, как члену Ордена, хотя до этого ей было ещё далеко. Её это раздражало. Притворное уважение было хуже, чем открытая ненависть.
«Впрочем, если подумать…Я вернулась к тому, что было и раньше. Одиночество и тайное презрение со стороны обычных людей… Как бы то ни было, это не меняет моей цели. Я должна пройти все испытания и доказать себе и Ордену, что достойна».
Её освободили от работы прислуги, она смогла достаточно быстро оправиться от своего похождения. Но отдохнуть Мизерикордии было не суждено.
Спустя сутки после того, как её отпустили из апотекариона, к ней пришли. По хронометру уже был вечер. Скоро должен был наступить отбой для слуг. Девушка находилась в своей новой келье. В дверь постучали увесистым кулаком. Не дожавшись ответа, дверь распахнулась. По правде говоря, ответа никто и не ждал, стук был скорее формальностью.