Невероятные приключения циников в Скайриме
Шрифт:
Дайте мне сказать! Я хочу сказа-ать! Да когда же пройдет этот клятый паралич: нет ничего, чем хуже заткнуть женщине рот, когда она хочет говорить. Убью рейнджера. Я попыталась пошевелить хоть чем-то, и — аллилуйа! — кончики пальцев на ногах послушались. Жалко, что не на руках, тогда бы хоть азбукой Морзе настучала сообщения. Сидела на стуле и усилиями воли пыталась вернуть себе чувствительность в конечностях. Давай, Аня. Я, конечно, не Черная Мамба, но желание порубить кого-нибудь в капусту у меня тоже есть. Шевельни большим пальцем…
От сосредоточения не осталось и следа, когда мне на лицо шлепнули мокрую тряпку и без лишних церемоний повозили ей.
— Гляди-ка,
Где-то фыркнула Векс, а у меня получилось моргнуть и скосить глаза. Ура! Паралич начал проходить на мелких мышцах, но порадоваться как следует не дали: в лицо плеснули водой и снова протерли лицо тряпкой. Я сглотнула. Ну, теперь хоть слюни мимо рта не убегут…
— Говорить можешь? — Бриньольф с любопытством склонился надо мной.
— Э-э… — удалось выдавить из себя.
— Понятно. Сиди тут и не пытайся встать — ловить никто не будет. — Он ушел, швырнув тряпку трактирщику, а я наконец огляделась.
Так вот, значит, ты какая, «Буйная Фляга». Единственная таверна, расположенная под городом, где собираются воры, бродяги и другое отребье со всего Скайрима. Гигантский зал под Рифтеном с бассейном в центре и деревянными помостами со столами и лавками. Сейчас в таверне почти никого не было, за исключением воров из гильдии, которых я помнила еще по игре. Векс — вечно недовольная деловая блондинка, Делвин — пожилой мужик с хитрым прищуром, Векел — усатый трактирщик и Тонилла — негритянка-скупщица краденного. Фляга на поверку оказалась в гораздо более плачевном состоянии, чем я могла себе представить. В воде бассейна заметила плавающий труп злокрыса, по углам висели космы паутины, а единственное освещенное место было возле очага трактирщика и немногочисленных столов. Заходить в темные углы этой «таверны» я бы не рискнула. Мало ли что там может водиться…
Время за разглядыванием подземного притона текло неторопливо, но его было достаточно, чтобы вернуть себе частичный контроль над конечностями. Вставать я еще не пыталась, а занималась тем, что с трудом закинув руку на стол, пыталась сжать и разжать кулак. Вся радость от спасения улетучилась, когда воспоминания о моей болезни нахлынули на меня лавиной. Однако, эксперимент Кречета принес свои плоды: я действительно много вспомнила. Например то, как уже сидела в подобном положении и пыталась разрабатывать руку. В кабинете физиотерапии. Медсестра зевала и смотрела на часы — ее рабочий день подходил к концу, сменщица где-то задерживалась, а больная с БАС[1] никуда сама не денется. Даже если захочет. Да, больная БАС — это я. Я в реале. Память услужливо подсказала, что мне чуть больше двадцати пяти, а склероз уже разыгрался, как теннисист во втором сете. Не хотела бы я повторить судьбу Хокинга — да и не повторю, если уж на то пошло. Я гораздо глупее его, беднее и моложе, и так долго, как великий физик, не протяну. Нейроны даже сейчас в реальном мире постепенно отмирают, а я все больше теряю контроль над собственным телом. Скверная штука… Кха-ах! Какая же скверная штука!.. Я сглотнула возникший ком в горле. Из-за болезни хотела стать великим нейробиологом и найти лекарство, а когда не срослось переключилась на психиатрию, чтобы хоть как-то принять собственное безвыходное положение. Но и тут провалилась, когда сбежала в виртуал при первой же возможности. Не похоже, что я приняла ситуацию, правда? Но здесь я хотя бы могу ходить, там — уже нет.
Рядом скрипнули ножки стула, отвлекая от гнетущих мыслей, и с другой стороны стола уселись Делвин и Бриньольф, с интересом разглядывая «находку».
— Говорить теперь можешь?
Я поводила челюстью, шмыгнула носом и кое-как прошепелявила:
— В…вуоде…
— И
— Быв…быв. ые подейники…
— Бывшие подельники? — перевел Бриньольф.
Я кивнула.
— Чем ты им так насолила?
Из груди вырвался усталый вздох. Я откинулась на спинку стула, непослушными ладонями растерла лицо, скрывая боль от нахлынувших воспоминаний:
— До…л… Дол-гая история… Расскажу, когда язык пере…станет запьетаться…
Воры переглянулись, Векс фыркнула и прислонилась к стене за ними, не сводя с меня пристального взгляда:
— Я же говорила, Бриньольф, от нее будут одни проблемы.
Я замотала головой и глухо произнесла из-под пальцев:
— Вообще-то я ваш бийет в счастъивую жизнь, — убрала руки от лица. Прикусила язык и, почувствовав, что онемение почти прошло, хрустнула затекшей шеей. — Меня зовут Питикака — да будет прокьят тот день, когда я выбирауа себе этот уо… логин. О чем это я… Я — Пит, и, так получилось, что мне известно всё о вашей гильдии. О ваших проблемах, виноватых и путях решения; о том, как выбраться из нищеты и вернуть воровской авторитет. Сечёте, кореша?
На меня уставились три пары немигающих глаз.
— Взамен мне будет нужна ваша помощь, — продолжила я, глазами поискав свой мешок — тот исчез в неизвестном направлении. Тяжело вздохнув, задрала ногу. Воры отшатнулись, а мне в лицо уткнулись несколько клинков. Ничего себе, как они синхронно сработали — все обитатели Фляги, включая трактирщика держали меня на лезвии кинжалов и мечей. Справа послышался звук натягиваемой тетивы — Нируин «взвел курок». Я выставила руки в примирительном жесте:
— Спокойно ребята, я просто хотела купить немного выпивки. Видит Хокинг, светлая ему память, мне сейчас это нужно…
Стараясь не порезаться о чужое оружие, я аккуратно стащила сапог с ноги и вытряхнула оттуда туго перевязанный кошель с деньгами. Делвин с Бриньольфом переглянулись, и рыжий вор первый убрал в ножны кинжал. Делвин усмехнулся:
— Теперь я вижу, что в ней действительно может быть толк.
Я кинула кошель на стойку трактирщику:
— Векел, там ровно пятьдесят септимов. Давай на все: налей мне и… этим славным ребятам, — я обвела рукой зал и натянула сапог обратно. — Вы как хотите, а я собираюсь как следует надраться… Эй, а у вас тут лютни есть? Я вспомнила, как играть. Щас выпью и спою. Обязательно спою.
***
— Я же говорил «следить за ее безопасностью»? Говорил? Ничего нельзя доверить неписи!
— А еще ты говорил «не высовываться», — огрызнулся Бишоп и огляделся по сторонам, — проклятая крысиная нора, один камень — никаких зацепок.
— Тоже мне «следопыт». Мы заблудились, — ворчал Кречет, изображая пиратского попугая на плече у Бишопа.
— Тут нет направлений, следы не остаются на камне, а все запахи забиваются твоей вонью, курица. Мы обследовали уже каждый угол этих проклятых катакомб. Даже Карнвир сбит с толку.
Волк кругами бегал вокруг рейнджера, показывая то на один коридор, то на другой.
— Оправдывайся дальше, непись. Если Анна Абрамовна пострадает или погибнет, а я тут застряну, то обещаю испортить тебе жизнь. Из-под земли достану и…
— Нам туда… — Бишоп перебил Кречета и свернул в один из ничем не примечательных коридоров.
— Озарение нашло?
— Просто там еще нет твоего дерьма, курица. Завязывал бы ты с хлебными крошками. Не знаю, червей клюй?
Кречет нахохлился, но умолк: в последние часы он уже три раза спрыгивал с рейнджера и бегал за угол.