Невеста фараона
Шрифт:
– В каком смысле, – передразнил меня Ахмес, – Зуб даю, ты выбесила весь двор, включая своего дядюшку и саму мать царскую.
– Что?! Я?! – выбесила, конечно, но не признаваться же.
Мой кузен хмыкнул, давя улыбку.
– Скажешь нет? – Ахмес снова пьяно икнул.
Вот да, самое время завести серьезный разговор. Я мотнула головой, сцепила руки на груди, но по озадаченным лицам моих гостей поняла, что до этого жеста эволюция еще не развилась. Поэтому я опустила руки и глаза потупила, на всякий случай.
– Скажи-ка, Джи-Джи, на сколько она разозлила придворных, скажем, по десятибалльной
– По меньшей мере на двенадцать, – и вот что обидно, ответил же, не раздумывая. А еще другом прикидывался. Эх, кузен!
– Если притащится сам мелкий Амонемусхет, приколите его как муху к стене, – Ахмес поставил пустую бутыль на пол и двинулся к выходу.
– В смысле приколите?! – я сочла своим долгом возмутиться. Кажется, этот гад собрался бросить меня на произвол судьбы. В любви же клялся полчаса назад, – А ты? Ты куда?
– Что он вообще тут делал? – запоздало озадачился мой кузен и глянул на Ахмеса с подозрением.
Тот опять икнул. Совершенно невинно. Потом расслабленно помахал мне рукой и заявил:
– Кто защитит тебя лучше, чем смотритель царских сандалий!
– Хранитель! – буркнул смотритель, то есть хранитель.
– Точно, – Ахмес погрозил ему пальцем, – Ему сам царь свою обувь доверяет. Да будет он жив, здрав и все такое…
– Богохульник, – возмутился мой кузен.
– Не то слово, – не стал спорить с ним Ахмес и подмигнул мне, – Держись за этого парня. С ним не пропадешь. К тому же с ним, судя по топоту в коридоре, с десяток охранников. Можешь спать спокойно сестра.
– Она тебе не сестра, – снова возмутился кузен, – Она царю сестра!
(В Древнем Египте обращение сестра имело значение «возлюбленная»).
Ахмес замахал на него руками, мол, он же не против. Царю, так царю.
– Эй! Ты же не оставишь меня?! – нет, ну что за гад! Почему он меня бросает!
– А я к Тамит. Мне, знаешь ли, разрядка нужна! – тут он подмигнул Джихутимесу и поинтересовался, – Как там сегодня? Много девок красивых?
Кузен тут же пошел красными пятнами. И прошипел:
– Я в такие двери не захожу.
– Ну, и дурак. Многое упускаешь в этой жизни. Красотки, конечно, не заменят ту единственную, которую хочет твое сердце, но тело-то ублажат.
С этим многозначительным замечанием он выкатился вон, оставив нас с Джи-Джи в размышлениях.
– Ужасный тип, – выдвинул кузен, когда неровная поступь Ахмеса затихла вдали коридора.
Я кивнула. Настроение мое из боевого упало в пучину темного отчаяния. И вот с чего бы? Подумаешь, какой-то там подлец отправился искать себе венерические приключения. Ему же хуже, в конце концов. В прямом смысле этого выражения, между прочим.
Но несмотря на отсутствие оптимизма нужно было как-то жить дальше. Я глянула на Нешу, все еще жавшуюся к стене:
– Ты больше не можешь ходить в одних фиалках. Возьми какое-нибудь мое платье. Попроще, ты все-таки служанка, а не госпожа.
– Ты хочешь, чтобы эта девочка стала твоей главной служанкой? – тут же спросил Джи-Джи.
Я оценивающе оглядела недоразумение, которое и опахалом-то владела далеко не виртуозно. И все же… в ту ночь Ренепет, когда Танеферт пряталась в комнате, а в коридорах дворца повстанцы убивали ее защитников,
– В таком случае тебе следует выделить ей бюджет и комнату в твоем новом доме, – посоветовал царедворец, – У девицы должна быть прислуга, рабыни и все такое. Она же теперь главная служанка супруги царской.
Я кивнула. Неша отползла в мою гардеробную, неожиданно почувствовав желание одеться как человек.
Полночи мы обсуждали с Джи-Джи наши планы. Как мне устроиться во дворце, с кем стоит дружить, а кого опасаться. Он рассказал много познавательного. А когда я уже настолько устала, что воспринимала его как голограмму, он откланялся:
– Мои воины будут охранять тебя, пока Неша не приведет твой отряд. Но и потом, они явятся на твою защиту по первому зову. Не волнуйся, эту ночь можешь спать спокойно.
Он поклонился, прижав правую руку к сердцу и вышел. Вот что значит достойный человек. Не зачаровывает, не пытается изнасиловать и не тащится к шлюхам тешить свое либидо. А говорят, при дворе нет достойных мужчин!
Глава 23. Даша.
Мое утро началось… ну да, опять с Неши. Ее маленькая ручка настойчиво тормошила мое плечо, а тоненький голосок врезался в мозг:
– Проснитесь, госпожа, проснитесь!
В конце концов пришлось проснуться.
– Какого хрена!
Судя по замешательству, я опять ляпнула что-то не то. Ну да, так и есть. Хрен на кухне и даже в медицине тут присутствует, но вот до того, как он станет ругательством еще долгие тысячи лет.
Я моргнула, потом еще раз, фокусируя зрение и пытаясь понять, кого вижу перед собой. Кажется, в гостях у Неши побывала фея. Или толпа стилистов с визажистами. В даме, которая сидела на краешке моей кровати, я с трудом узнала свою нерадивую служанку, еще вчера сверкающую во все стороны голыми телесами. Неша преобразилась. Во-первых, на голове ее высился парик. И не какой-то там обычный парик, а парик с большой буквы «П», который увеличивал ее черепушку раза в три. Прибавлял ей весомости, как будто она от мозгов пухнет. И никаких пожухлых фиалок, смею заметить. Каждая косица парика была закреплена золотым колечком. Во-вторых, тело Неши теперь прикрывало платье. Белое, легкое, в меру элегантное, со множеством мягких складок, с пышными рукавами и широким золотым поясом, больше похожим на фартук. И кстати, о золоте. Это, в-третьих. На Неше было до фига золотых побрякушек: кольца, серьги, браслеты, широкое ожерелье, которое тут называют «Усех».
– Ты ограбила золотую лавку?
– Что вы госпожа! – она честно округлила глаза, – Вы мне все это дарили!
Я отмахнулась:
– Забей!
Конечно, она не врет. Чтобы врать, нужно уметь думать. Хоть чуть-чуть. А это точно не про Нешу.
– Тебе все это очень идет! – я ей улыбнулась.
Девчонка тут же расцвела. Но спустя миг, уже снова преисполнилась чувством долга:
– Матушка царская, да будут они с царем живы, здоровы и невредимы, прислала за вами секретаря. Она ждет вас к завтраку. Это через час.