Невеста из мести
Шрифт:
— Чего тогда ты ждёшь? — от его тона всё внутри сжалось.
Представилось даже, что вот сейчас ведьма, повинуясь его недовольству, подойдёт и просто перережет мне горло. Явственно было видно, насколько Финнавар важен для неё. Возможно, она даже лукавила, когда скромно сказала, что он ей нравится. Хотя вряд ли это можно было бы назвать любовью. Возможно, причиной была страсть, поглощающая и её всё сильнее. Поддайся я искушению с Дунфортом, могла бы сейчас быть на её месте.
— Ты должен провести меня в Рощу. Там я смогу провести ритуал. Раз уж Анвира не нашел в себе сил отдать
— Сама знаешь, что Анвира давно передумал убивать её. Потому в королевскую Рощу мы не сможем попасть. Но подле моего имения тоже есть Роща. Нужно ехать туда.
— Прежде мне нужно появиться в резиденции короля, — с сожалением произнесла Мадлин, касаясь его плеча. — Он вызвал меня, а я и так слишком задержалась. Не приеду: и у Анвиры появятся подозрения. Слишком рано для того, чтобы свершилось всё задуманное.
Финнавар всё же поймал её снова и, не обращая на меня никакого внимания, словно я была мебелью или любой другой бездушной вещью, опрокинул ведьму на спину. Он целовал её долго, а та не очень-то противилась: верно, ко всему прочему ей хотелось позлить меня. Но мне было сейчас всё равно. Голову наполняли мысли только о том, что сказал герцог о неком намерении Анвиры убить меня, от которого он когда-то отказался. Что за чушь? Но несмотря на нежелание верить в это, сердце тревожно сжалось. Вряд ли я что-то могла выяснить у них. А значит, отсутствием Мадлин мне просто необходимо воспользоваться. Как будто то время, что боги дали мне на исправление ошибок, ещё ждало меня, требовало не потратить его зря.
А когда вдруг вернулись сопровождающие ведьмы, я даже обрадовалась. Вид совершенно обезумевшего в своей страсти герцога вызывал едва не тошноту. Мужчин оказалось всего трое: а показалось раньше, что их было больше. Последним в дом вошёл Ноалан. Он тут же перевёл взгляд на меня и приветственно улыбнулся, словно я не валялась связанной тушей, с которой можно было сейчас делать всё, что заблагорассудится.
— Здравствуй, Далья, — обычным своим мягким тоном произнёс он, подходя ближе.
— И ты будь жив-здоров, — огрызнулась я.
Двое других мужиков загогоготали, косясь на трактирщика, хотя в том, что он был им на самом деле, теперь возникали большие сомнения. И снова мне стало так мерзко на душе, теперь от собственной глупости. Я считала, что обхитрила всех, соблазнила мужчину ради своих планов, а он поддался. Но на самом деле всё оказалось с точностью до наоборот. И Орли, какая дивная актриса, таланту которой позавидовала бы любая бродячая артистка. Как хорошо она сохраняла невозмутимость при знакомстве. Не моргнув глазом, выпила сонный отвар. Оставался только вопрос: Дарана тоже знала обо всех замыслах или всё же была со мной искренне многих? Выспросить это у неё теперь вряд ли удастся.
Из того, что принесли мужчины, Мадлин быстро приготовила похлёбку. Все насытились, даже Финнавар не повёл и бровью, хотя вряд ли привык к таким кушаньям. Это не цыплят в таверне Абигел уплетать. Меня тоже накормили, усадив и поддержав, чтобы не завалилась на бок. Развязывать меня никто, похоже, не собирался. Будто лишённая сил, я могла причинить им какой-то вред. Пришлось побороть внутреннее чувство протеста и желание
Герцог совсем не смотрел на меня. Я безуспешно пыталась поймать его взгляд, но он был прикован исключительно к Мадлин. После оказалось, что на дворе уже глубокое утро, а потому ведьме нужно ехать в резиденцию на встречу с королём. Видно, он собирался о многом её расспросить. И очень хотелось, чтобы его вопросы были как можно более неудобными: почему она не почувствовала, что я ведьма, почему не распознала обман? Наверняка, у Мадлин уже подготовлены ответы, но если хоть что-то внутри неё дрогнет от страха быть разоблачённой, я уже была бы рада.
— Его Светлость и эти достойные мужчины сопроводят тебя до имения Дунфорт, — как бы между делом сообщила Мадлин, собираясь в дорогу. — А уж я вернусь через пару дней. И тогда, моя дорогая, твои мучения закончатся. Право, мне очень жаль, что я доставила тебе их так много.
Она состроила печальный вид, от которого меня передёрнуло. Ида никогда так не кривлялась. Но соприкосновение с Бездной вовсе не пошло ей на пользу. Да, она обрела могущество, но стала похожа на деревянную куклу, которую кто-то дёргает за ниточки.
Ноалан, видно, чтобы я не спотыкалась по дороге, подхватил меня на руки и перенёс в ту же карету. Кучер на козлах оказался не тот, что вёз нас с Финнаваром, и стало нехорошо внутри от мысли, что сталось с предыдущим. Мужик покосился на меня и щедро сплюнул в сторону, отворачиваясь. Руки трактирщика — хотя теперь большой вопрос, кто он на самом деле — ощутимо поглаживали меня даже через несколько слоев ткани. Но в памяти не всплывало ни единого воспоминания о времени, проведенном с ним. Всё было игрой, что с его, что с моей стороны. Да и обстановка не та… Ноалан усадил меня на жёсткое сидение и подпёр сбоку, придвинувшись так близко, как можно было. Финнавар сел напротив, всё так же глядя мимо, словно я перестала существовать. Ещё один сопровождающий устроился рядом с ним. Напоследок внутрь заглянула Мадлин.
— Ну что ж. Скоро увидимся, — улыбнулась и захлопнула дверцу.
Карета слегка дёрнулась и покатилась по слегка подмёрзшему за ночь снегу. Давая напряжённому телу хоть немного отдыха, я навалилась на Ноалана, понемногу разминая запястья. Лопатки просто сводило, хотелось плакать от боли и кажущейся безысходности. Мужчины молчали. Незнакомый мне спутник поглядывал с хищным интересом: наверное, тот, что лапал меня, когда считал, что я ещё без чувств. Иногда он переводил взгляд на трактирщика и тут же мрачнел, значит, его вид говорил красноречивее любых слов.
Показалось, через какое-то время мне удалось немного ослабить верёвки. Однако я стёрла кожу до крови о грубые пеньковые волокна.
— Развяжите меня, прошу, — взмолилась наконец, жалостливо поглядывая то на герцога, который сохранял отстранённое выражение лица, то на его соседа. — Что я вам сделаю?
Финнавар вздохнул и отвернулся совсем, а на лице второго мужика появилось сомнение. Он вопросительно посмотрел на Ноалана.
— Ты хитрая лисица, моя дорогая Далья, — буркнул тот.