Невеста Красного Короля
Шрифт:
— А что я уже не подхожу? Или ваше спасение на площади вы бы провернули и без моей помощи?
Мужчина несколько раз моргнул и тряхнул головой, словно пытался вытрясти из головы лишние мысли.
— Да, прости. Я подумал о другом.
— О чем?
Ниол предпочел не отвечать. Мужчина встал и многозначительно посмотрел в сторону, где располагалась комната Торальда.
— Почему ты решила помочь?
Я устремила взгляд в ту сторону, что и Ниол. По правде сама не знала причину этого всплеска альтруизма. Наверное, просто не хотелось лишать шанса
Жизнь сама по себе небезопасна. Я учла это, когда средь бела дня из нашего дома — как мне всегда казалось крепости — похитили Аннику. И как сама оказалась на улице всего лишь из стремления помочь сестре.
— Не будем лишать их шанса, — озвучила я свои мысли.
Мужчина долго и пытливо смотрел на меня. Наши взгляды не пересекались, но знала, что тот пытается рассмотреть что-то в глубине моих глаз. Молчание затягивалось. Стало казаться, что Ниол просто не может подобрать слов.
— Ты сможешь собрать хотя бы пару людей? — наконец, спросил он. — Так, чтобы об этом не узнал Торальд?
— Да.
За последний месяц я много с кем успела познакомиться. И эти люди были воплощением той идеи, что нес для них Торальд. Не уверена, что они согласятся, но это лучше, чем идти совсем одной.
— Хорошо, — кивнул он. — У меня тоже найдется пара знакомых.
Мужчина вернулся обратно к костру и понизил голос до шепота, чтобы никто посторонний нас не услышал.
— Найди хотя бы пару человек на эту операцию. Как только хоть кто-то вызовется, направляй их к заброшенной конюшне на юге. После вернись ко мне и мы с тобой направимся туда раньше остальных, чтобы разведать обстановку и составить детальный план.
Ниол активно жестикулировал, словно не знал, чем занять свои руки. Он то чесал щеку, то трепал волосы, то пытался соскрести невидимую грязь на одежде. В конце концов, мужчина упокоился и отправил меня искать людей.
К конюшне мы пришли ранним утром. Солнце еще только-только касалось горизонта, и мир вокруг был затянут сонной полутьмой. В редком лесу висел промозглый туман, а воздухе висела мелкая морось, которая оседала на лице и плаще.
Ниол уверено направлялся по едва видимой заросшей тропинке к развалившемуся домику, мало напоминающему конюшню. По дороге мы почти не говорили. Лишь коротко рассказали о наших успехах. Ниол смог собрать пять человек, я всего лишь трех. Остальных просто не смогла найти в такой поздний час.
— Отсюда до нашей цели не больше километра, поэтому нужно быть крайне осторожными, — предупредил меня Ниол. Говорил он вполголоса и все время оглядывался по сторонам.
— Не далеко ли конюшня от города?
— Она не городская, а тюремная.
— А почему заброшена?
Ниол рассеяно пожал плечами.
Вскоре мы подошли к полуразваленному домику. От него все еще веяло затхлым запахом сена и навоза. Гнилые балки еле-еле держали разбухшую от влаги крышу, но думаю находиться внутри вполне безопасно, хотя и не очень приятно.
— Жди меня внутри, — распорядился Ниол. — Я схожу на первую разведку.
Хотелось
Ниол выполнил свое обещание и вернулся еще до того, как наступил рассвет. Он выглядел несколько обеспокоенным, но, по крайней мере, не таким отчаявшимся, как до этого.
Мужчина зашел в конюшню, где единственным источником освещения была дыра в крыше, и сел на почерневшую от времени лавочку. Я сидела на такой же, но расположенной подальше от стойл. Запах уж слишком неприятный.
— Все в порядке? — спросила, видя его беспокойство.
— Да, думаю, все будет хорошо.
Ниол предложил мне воды, но когда я отказалась, сам приложился к фляге.
— Ты переживаешь из-за чего-то?
Мужчина скривился, напряженно обдумывая что-то, пока не выложил все как на духу:
— Мне не нравится, что около тюрьмы так мало патрульных.
— Думаешь, засада?
— Нет, — не согласился он. — Не в этом дело. На засаду не похоже, но меня все равно беспокоит тот факт, что людей в два раза меньше, чем нужно.
Его волнение передалось и мне. Не хотелось вот так глупо попасться около самого опасного места в городе.
— Сейчас ранее утро. Может все спят? — предположила я.
— Может.
Ниол глубоко задумался. Он перебрасывал флягу из руки в руку и смотрел на покрытую гнилым сеном землю, словно мысленно рисовал на ней карту. Его размышления длились долго. Я, впрочем, также была занята мыслями.
Вскоре рассвело. В лесу стало заметно теплее. Пришлось снять капюшон, чтобы дать себе спокойно отогреться после сырого утра.
— Ты упоминал, что уже был в этой тюрьме, — первая нарушила я тишину. — Это правда?
Ниол поднял глаза и уставился на меня. Было видно, что ему совсем не хочется говорить на эту тему, я даже решила смириться и больше не поднимать этот вопрос, пока он не ответил:
— Да, я здесь провел несчитанное количество месяцев.
Мужчина повел челюстью из стороны в сторону, словно его неожиданно охватила злость, но только глаза по-прежнему оставались спокойными.
— Мерзкое место, — продолжил он. — Солдаты относятся к пленным, как мясу, которым они собираются кормить своих псов. Бесконечные пытки, избиения, нередко и все вместе. И если бы в этом была какая-то конкретная цель, например, выведать важную информацию, но нет, их это интересовало далеко не в первую очередь.
Ниол произнес это с презрением в голосе. В каждом его слове слышалась не столько злость, сколько отвращение.
Я представила себя на его месте и подумала, как долго смогла бы все это терпеть. Стало не по себе от представленной картины: мрачные коридоры, душные камеры, избитые и измученные люди вокруг, а на стенах скачут тени твоих мучителей. И ты сидишь и надеешься, что пришли не за тобой.
По коже от этих мыслей пробежали мурашки. В горле пересохло, а язык приклеился к нёбу.
А ведь он провел там пять лет. Так долго…