Невеста по вызову: тропами откровений
Шрифт:
— Он…
— Да. И это, благо, стало известно раньше, чем меня отправили, как мы тогда выражались, “в поле”.
— Я так полагаю, это не спасло тебя от неприятностей?
Его внезапный взгляд я предпочла проигнорировать. Правда, это мне не помогло.
— Такая прозорливость и при этом такая наивность… сколько же в тебе загадок, родная?
Я выдохнула, чувствуя, как меня бросило в краску. Слишком откровенный вопрос, приправленный странным эпитетом, породил в животе странную волну жара, природу которой я так и не поняла. Жар быстро растекся по венам и исчез,
— Продолжай, — попросила я, пытаясь прийти в себя.
— Когда я узнал, что Элрис регулярно участвовал в заседаниях ковена - в качестве ассистента, конечно же, - то попытался поговорить. Знаешь, не удалось, — Рейгран грустно усмехнулся, — и не то чтобы он как-то отрицал или ещё что-то… он попытался решить вопрос радикально.
На осмысление этих слов мне потребовалось пол-мгновения. Я подняла глаза, столкнувшись с его взглядом. Обманчиво-пустым, мятущимся.
— Что он сделал?
Мужчина криво ухмыльнулся и поднял руку. И мне не понадобилось напрягать зрение, чтобы углядеть кривой шрам, пролегавший через весь бок с захлестом на ребра. Cтранно, что я не заметила его тогда, в комнате.
— К счастью, их не учат убивать. В отличии от нас. Ну и, как ты понимаешь, нападение на архимага - пусть даже молодого и зеленого - уже трактуется как государственная измена. Собственно, нет ничего удивительного, что я поступил так, как велит закон.
Я закрыла лицо ладонями.Осознание того, что эхо войны продолжает доносится до нас даже десять лет спустя, не давало покоя.
— Ты его убил.
— Да, — просто согласился Рейгран, — и мне теперь с этим жить.
Вот так. Просто, легко… и невыносимо.
И только дождь барабанит по крыше, внося дополнительное смятение в тяжелую атмосферу разговора.
Я протянула руку и осторожно коснулась горячего плеча:
— Мне очень жаль, Майлс, — прошептала, — очень.
Он склонил голову, будто принимая мою жалость и накрыл мою ладонь своей.
Казалось, прошла целая вечность. Я слушала шум дождя и редкие раскаты грома и воскрешала в памяти те, отчасти забытые, отчасти похороненные события десятилетней давности. Не то, чтобы мне хотелось, просто я знала: у прошлого есть свои дни памяти.
Наконец мужчина отмер. Вздрогнул, точно на него ушат ледяной воды вылили, моргнул и насмешливо поглядел на меня:
— Так, архимага пожалели. Теперь очередь за тобой.
Я фыркнула:
— Что, меня тоже жалеть будем?
— Если захочешь.
— Нет, спасибо, — я отгородилась свободной ладонью, — я на семейную психотерапию не записывалась.
— Придется, — поддержал мой нервный смешок он, — как и каждый добропорядочный супруг, я желаю знать, чем дышит моя жена.
— Спасибо хоть не фазан, — вполголоса пробурчала я и застыла, врасплох застуканная следующим вопросом:
— Так за что ты так архимагов не любишь?
На этот раз в гляделки пришлось играть мне. Зря - с таким же успехом я могла попробовать расколоть камень. Перышком.
— Меня поражает твоя способность одним вопросом припирать меня к стенке, — спустя пару минут я все же расщедрилась
— Не зря же я этому столько лет учился.
Напряженная атмосфера не прошла даром. Я отвернулась, чувствуя, как меня начинает потряхивать. Ощущение безысходности вдруг стало таким сильным, что я даже не сразу заметила на своих плечах мужские ладони. А когда заметила, стало поздно - Рейгран мягко, но настойчиво привлек меня к себе, обхватив - не иначе, как для страховки - обеими руками.
— Расскажи мне, — тихо попросил он, — пожалуйста.
И… я решилась. Уж не знаю, что подействовало - эта неожиданная ласка, окончательно догоревшие в печке угли или почти полная темнота, воцарившаяся вокруг. Дождь всё не утихал, заполнив внутренности мельницы дробящимся эхо.
Да и кто я ему, в самом деле? Попутчица случайная. Доедем до Райдоса, разведемся и отправимся каждый своей дорогой. Сомневаюсь, конечно, что я забуду его сразу, но… я приложу усилия.
— Майлс, десять лет назад была война, понимаешь?
Я не смотрела на него, гипнотизируя взглядом то место, где ещё несколько минут назад тлели угли. Картина, которую я так пыталась забыть, встала перед глазами, будто вчера.
Ночь, онемение в стянутых за спиной запястьях. Страх неизвестного и группа мужчин, стоящих передо мной.
– У неё точно есть марилонская кровь!
– вдохновенно вещает один, - поверьте мне, господин Роймус, я знаю женщину, которая её родила!
Зло вздыхаю и, собрав во рту слюну, плюю что есть сил. Куда уж мне - плевок падает в траву, а мужчина, стоящий впереди, досадливо морщится.
– Доказательства?
– резкий голос, словно сотканный из неприязни, режет слух.
– На глаза посмотрите, господин!
Стальная хватка на подбородке и я стараюсь зажмуриться.
Не удаётся. Хватка слабеет.
– Где взял?
– голос теплеет, но самую малость.
– Так падчерица моя!
– хлопает по ногам мужчина, - поверьте мне, господин, чистая и невинная! Лично следил!
– Ну, невинность мне и не требуется… - хмыкают сверху.
В наступившей тишине медленно проворачиваются шестерёнки моей судьбы. К сожалению, не в мою пользу.
– Ладно, - спустя несколько долгих мгновений раздаётся приговор, - ты получишь свободу, мы вывезем твою семью из Райдоса до начала боевых действий. К тому же, тебе полагается вознаграждение, - отсыпьте ему двадцать монет из моих личных.
– Спасибо, господин, спасибо!
– мерзко-знакомый голос отходит на второй план. В мои глаза заглядывают другие - тёмные, с характерным прищуром.