Невеста посреди зимы
Шрифт:
— Я не говорю о страхе, любви или смелости, — покачала головой Аня. От переизбытка эмоций на ее глаза навернулись жгучие слезы. — Я имела в виду знания. Я хорошо знаю эти леса и считаю, что мы должны ехать медленно, не обращая внимания на чудищ. Если какой-нибудь монстр заметит исчезновение рун, мы вместе с ним сразимся.
— Знания — не магия, — категорично возразил Каэль. — Они — инструмент. Как меч. Или лекарство.
— Серьезно? — скривила губы Аня. — Я считаю их магией. И как же доверие? Кажется, оно — мощная магия, особенно когда взаимно.
— Да.
— Тогда
Каэль нежно и быстро поцеловал ее в висок. Не в силах не дотрагиваться до Ани, он постоянно обнимал ее. Она чувствовала то же самое и цеплялась за его руку так крепко, что немели пальцы.
С тех пор каждый хруст и завывание казались предвестниками гибели. На протяжении нескольких бесконечных минут ужасная напряженность сковывала Аню с Каэлем своими цепями. Вскоре с востока подошло другое кошмарное существо — извивавшийся демон с синей кожей, лоскутами висевшей на скелетообразном теле. Окровавленные когти длиной были с меч Каэля и острее наточенных ножей. Демон без интереса посмотрел на путников и скрылся в деревьях.
Наконец Аня увидела высокие гранитные колонны на въезде в Скайлвуд и дорогу под солнцем, петлявшую по заснеженным полям. Последние несколько сотен шагов будто заняли годы. Даже когда горбатое чудище скрылось с глаз, Аня боялась, что все монстры в округе вот-вот заметят исчезновение рун и нападут.
Выйти из Скайлвуда было лишь первым шагом — ведь без рун весь мир оказался под угрозой, — но с ее плеч упал огромный груз. Каэль тоже успокоился, судя по тому, что начал целовать ее шею и лицо. Ухватив Аню за волосы, он прижался подбородком к ее виску. И впервые с въезда в Скайлвуд его большой член снова затвердел.
— Откуда ты узнала? — как и Аня, Каэль говорил хрипло. Последний час они почти не разговаривали, но от непрерывного напряжения у нее саднило горло, словно она кричала все шестьдесят минут.
— Если всю жизнь во что-то веришь, сложно заметить перемены. Особенно когда нет повода присматриваться. Чудовищам незачем обращать внимания на руны, — Аня прерывисто вздохнула. — Но также нам просто повезло.
— Ты — единственный человек, проехавший через незащищенный Скайлвуд и выживший, — покачал головой Каэль. — Дело в знаниях и храбрости, не в удаче.
— Ты проехал через Скайлвуд вместе со мной.
— Без твоих подсказок я был бы мертв, — сказал он. — Это мне повезло, что у меня такая жена. Знаешь, как на Мертвых землях называют женщину, владеющую великой магией и мудростью?
Аня знала. И старалась отучить себя воспринимать это слово как оскорбление.
— Ведьмой, — ответила она.
— Да. Но я называю ее своей королевой, — Каэль нетерпеливо вздохнул. — Долго нам еще волочить ноги?
Поскольку то, что ждало их впереди, могло быть ужаснее оставленного позади. Магия рун поддерживалась всем Ивермером. Обновление защитных чар было самым важным ритуалом для всех волшебников. Но его не проводили
— Думаю, до вершины холма, — сказала Аня. — Чтобы нас не увидели из Скайлвуда.
Там они, наконец, сорвались в галоп. Потому что Каэль был прав. Страх — сильная магия.
Оставалось надеяться, что он поможет им вовремя добраться до Ивермера и спасти людей, если там еще кто-то остался. Без зачарованных рун монстры в Скайлвуде вскоре обрели бы свободу, и весь мир познал бы тот же страх, что и Каэль с Аней. В первую очередь четыре королевства. Сначала пала бы деревня, где Аня с Каэлем поженились, провели первую брачную ночь и угостились едой, щедро предложенной сельскими жителями. Если бы монстры сбежали, люди не устроили бы банкет по случаю Середины зимы.
Люди сами стали бы банкетом.
11. Каэль Завоеватель
Ивермер
Испокон веков заклинатели славили гармонию, и Ивермер считался красивейшим королевством, но Каэль был не согласен. Он не находил жизни ни в симметрии, ни в идеально вычерченных линиях, поэтому, вопреки изобилию, край волшебников показался ему холодным и бесплодным. По мнению Каэля, жизнь невозможна без жестокости и несовершенств, без острых углов и нежданных красот, которых как раз не хватало Ивермеру.
Однако теперь здесь не было жизни в буквальном смысле. Впереди возвышались городские ворота. Никто не проходил через них и не праздновал Середину зимы.
Спешившись, Каэль потянулся к Ане, чья бледность и широко распахнутые глаза были дня него подобны ножам в сердце. Сегодня она познала слишком много страха. И все только начиналось.
От взмокшей лошадиной шерсти исходил пар. Глаза боевого коня бегали, и с каждым выдохом из его раздувавшихся ноздрей вырывались маленькие облачка.
Каэль передал Ане поводья.
— Останься здесь и постой с ним, пока он не остынет. Я пройду через ворота и осмотрюсь.
— Разве ты не видишь? — она отвела испуганный взгляд от города.
— Я вижу, что никто не выходит. Здесь неестественно тихо, — сказал Каэль.
— Не видишь паутину между дворцовыми башнями? — прерывисто спросила Аня.
Каэля охватило дурное предчувствие. Нет, он ничего не видел. Только неподвижность. Поэтому покачал головой.
Посмотрев на него, Аня сглотнула, и у нее задрожали губы.
— Но…ты веришь, что я ее вижу? — напряженно спросила она.
Потому что никто ей не верил. Все отмахнулись от предупреждений и отослали ее.
— Аня, я верю во многое из того, что не вижу. И, безусловно, верю тебе, — Каэль хотел оставить жену в безопасности вне города, но что бы ни творилось за воротами, ему было не обойтись без ее помощи. — Давай пойдем.
Обнажив меч, он дождался, когда Аня обнажит свой. Каэль предпочел бы прижать ее к себе, но не решился занимать руки. Он осторожно приблизился к воротам, и она бесшумно последовала за ним, словно тень в волчьей шкуре.