Невеста с подвохом, или Ну, держись, проклятый демон!

Слави Екатерина

Потрясение, которое я испытала, тотчас вытряхнуло меня из тела Дайнари, в мгновение ока разорвав связь между нами.

Вокруг меня сомкнулась темнота, и снова до ушей донесся плач. В этот раз я не увидела светящееся перламутром существо в сердце темноты, но знала, что оно там – потерянное, умоляющее принять его, протянуть руки и забрать из тьмы забвения.

Я тряхнула головой, словно желая избавиться от наваждения и... проснулась.

Глава 17. ДОГАДКА

–

Сколько она будет спать?! – Обладательница зычного звонкого голоса бесцеремонно нарушила мое сонное забытье. – Я в таком ужасном положении – а она в постельке нежится!? Опою! Отравлю! Ко всем богам отправлю!

– Не орите, соэлла, ваш неприятный голос портит мне настроение, - с холодным высокомерием проворчала ей в ответ другая дама. – Шли бы вы лучше сами... ко всем богам.

– Что?! Настроение? Кого волнует ваше настроение, соэлла, когда у меня трагедия?! Я тут – на секундочку! – умерла! – возмутилась первая.

На фоне ее звенящего голоса я услышала хихиканье.

– Подумаешь, невидаль какая, - тем временем цыкнула раздраженно вторая. – Я тоже умерла. Да здесь у половины обитателей замка такая же трагедия, как у вас – и ничего, не визжат все с утра пораньше – видимо, воспитаны лучше, чем вы. Смерть это, знаете ли, не повод, забыть о хороших манерах.

– Кто бы говорил о хороших манерах! – едко заметила первая. – Как вам не стыдно привести с собой мужчину! в комнату к незамужней даме?

Вторая громко фыркнула.

– Не надо мне это приписывать – я никого с собой не вожу, он сам ходит, куда хочет.

Обмен «любезностями» все так же перемежался с хихиканьем в несколько голосов.

– Прекратите этот смех, глупые призраки! – взорвалась первая.

Хихиканье смолкло, и кто-то в сторонке огрызнулся:

– Слыхали? Она нас глупыми призраками назвала.

– Бедняжка, видимо, еще считает себя живой.

– Но мы-то ее насквозь видим, да?

Раздались короткие смешки, которые быстро перерастали в ехидный смех.

– Да-да, насквозь! И столик возле стены сквозь нее видим, и зеркало в полный рост, все-все сквозь нее видим...

– Да, но бедняжка считает себя умной, в отличие от нас – глупых призраков.

– Ах, как это было умно – попытаться обмануть демона, а потом из-за своего же обмана пойти на корм рыбам в водах Кархенского моря! Вы тоже считаете, что это было очень умно?

– Умно-умно! Очень умно!

– Замолчите! – возопила жертва их насмешек.

Мою комнату наполнил неудержимый хохот, и, устав ждать, когда все эти голоса как-нибудь сами рассосутся, я со вздохом открыла глаза. Приподнявшись на постели, подождала, пока в глазах прояснится, и огляделась.

По комнате носились туда-сюда знакомые ламии и хохотали своими призрачными голосами. Над креслом, словно имитируя сидячую позу, закинув ногу на ногу, парил призрак

Вилоры Дюран. Возле кресла, стоял и взирал влюбленным взором на даму своего сердце баронет Аризи.

«У меня только один вопрос, - с сонным раздражением подумала я, – что вся эта честная компания делает в моей комнате, когда я еще в постели?»

Вопрос «Кто их сюда впустил?» задавать было некому – Лотти лежала посреди комнаты в позе спящей красавицы, ждущей поцелуя прекрасного принца.

– Бесполезная служанка, - шепотом проворчала я.

«Хоть проси Марая сторожить мой сон, - подумала про себя. – Тогда точно ни один призрак сюда не сунется, и я смогу выспаться».

Однако кажется, я только что слышала кого-то еще. Девицу, которая жаловалась, что у нее трагедия, а я посмела спать... Что-то мне подсказывает, что это должна быть Альвина Мизан – последняя из невест, которая стала ламией.

Только вот сколько я не вертела головой, призрака Альвины Мизан обнаружить не удавалось.

Что за странность?

– Проснулись наконец-то?! – прозвенел над моей головой зычный голос.

Подняв глаза, я увидела перед собой пышнотелую ламию, и в первый момент, склонив голову набок, крепко задумалась. А разве среди ламий была такая толстушка?

Кустистые, как у мужчины, сросшиеся на переносице брови, круглые маленькие глазки под ними, черные усики над верхней губой... Это кто такая? Гранвиль стал призраком, но зачем-то напялил на себя женское платье?

Мой взгляд поднялся выше и остановился на волосах. Я не могла видеть их цвет – призраки были бесцветными, - но длинные вьющиеся локоны показались мне знакомыми.

Рыжие, подсказывала интуиция. Они должны быть рыжие.

В памяти живо ожила картина: Альвина Мизан перед Зеркалом Кархена и хохочущий до колик в животе Гранвиль, осмеивающий ее истинный лик с обратной стороны зеркала.

Быть не может!

Снова глянув на взбешенную кудрявую фурию с лицом мужчины и телом толстушки, я невольно издала нервный смешок.

– Соэлла Мизан, вы ли это? Я вас не признала, долго жить будете...

И заметив, как исказилось от ярости лицо призрака напротив, прокашлялась и поправилась осторожно:

– Или не будете.

– Этого бы не случилось, если бы не вы! Я не вернулась бы к этой отталкивающей внешности! – забилась в истерике она. – Папочкиного эликсира красоты должно было хватить на весь срок отбора невест, но на призраков эликсир не действует!

– О, - красноречиво посочувствовала я.

Эликсир красоты, надо же. Бедный Марай. А если бы он согласился сбежать с Альвиной? Нет, я понимаю, что вряд ли, но мало ли... Сложись так, что яркая огненная красотка показалась бы демону ничего себе так, еще в тот момент, когда он поймал ее, упавшую с люстры... Ай, какой сюрприз ждал бы его впоследствии.