Невеста смерти
Шрифт:
— А я был с ней все это время. И тоже знаю цену ее отваге и выдержке. Думаешь, она заплакала хоть один раз, получая свои раны?
— Не думаю. Такая жена мне и нужна. Сильная, храбрая, умеющая защитить себя и своих детей.
— Не получишь!
— Эй, эй, ну-ка, мечи положили! — встревожился не на шутку Квинт, слышавший их хриплые реплики и видивший полный неподдельной ярости поединок.
Они, повинуясь здравому рассудку, положили мечи, но тут же сцепились в рукопашной схватке, уже потреяв всякий контроль. По лицу Риса стекала
— Марс, держись! — раздался юношеский крик, Марс узнал ломающийся голос Вариния, бросившегося между ними, но не смог задержать занесенный кулак. Не смог и Рис.
Юноша вскрикнул и откатился кубарем по земле. За ним следом уже неслась чудом оказавшаяся тут же Ренита, а Рагнар и Таранис скручивали драчунов.
— Малыш, ну опять тебе досталось, — Ренита помогла встать юноше, который вроде легко отделался, во всяком случае, встал сам и крови на нем не было. — Идем, я осмотрю тебя как следует.
Он попытался вырваться из ее цепких рук:
— Ты Марса посмотри! Он же его почти убил!
— Да оба хороши, — ответил сквозь зубы Таранис, едва сдерживая разъяренного, но теперь уже рвущегося не бить Риса, а удостовериться в целостности Вариния Марса.
— Ну, ребята, чудные же вы тут собрались, — сплюнул сгусток крови Рис, выкручиваясь из рук Рагнара, расписную руку которого он только что заметил.
— Разбегаемся и прячемся! Гайя идет! — крикнул Квинт, делая попытку исчезнуть с тренировочной площадки.
Но было поздно. Она, торопившаяся поделиться с друзьями теми подробностями, которые узнала от пленников, была ошеломлена не только зрелищем настоящей драки, чего не могло быть в когорте спекулаториев, но и теми словами, которые она услышала. Ей было до глубины души неприятно, что и Марс, и Рис треплют ее имя. Решают ее судьбу как два кабана-секача на болоте, в кровавом поединке. Она сама считала себя в силах разобраться со своей жизнью и своими чувствами.
Гайя посмотрела грустно, переводя взгляд с одного на другого, развернулась, как на плацу, и ушла, все быстрее и быстрее переставляя ставшие непослушными ноги, пока не побежала бегом. Она добежала до загона, вскочила на своего коня и умчалась куда глаза глядят.
Девушка слышала, как ее нагоняет другой всадник, но даже не обернулась, тем более, что это было бы и бесполезно — ее волосы распустились из косы и на сильном ветру неслись сзади густым покрывалом. А придержать их тоже было нечем — она не удосужилась взнуздать коня, и удерживалась на нем только пятками, закинутыми на круп, и слегка руками за гриву, чтобы не причинить боль животному.
Она остановилась, пустив коня тихим шагом — он-то был ни в чем не повинен, и загонять боевого скакуна ради своей прихоти она не собиралась.
— Гайя, — дотронулся до ее плеча подъехавший Рис.
И она поняла, что ждала не его — ей в душе хотелось, чтобы это Марс ее догнал. Но Марса не было, а Рис заглядывал ей
— Прости, Гайя. Не сдержался.
— Бывает.
— Гайя, пойми, мне нужна только ты!
— Кто тебе дал право заявлять о своих желаниях так?
— Брачный договор. И усталость. Прости еще раз.
— Рис, мне не хотелось бы начинать разговор с обсуждения таких подробностей. Но раз уж ты так серьезно настроен, думаю, тебе надо знать. Я не девственница.
— Это было понятно с самого начала. Не удивлюсь, если ты и рожала. Восемь лет в армии… Конечно, столько достойных и храбрых мужчин рядом. Гайя, я тебя пойму. И приму такой, какой есть.
Она задохнулась от его страшного откровения.
— Не смей! Не смей так говорить!
— Да что с тобой, глупышка! Ты была глупенькой девочкой, когда бежала за этим папугой Валерием. И ясно, что ничего хорошего тебя не ждало. Но все позади. И повторяю, мне плевать, с кем и когда ты спала. Отныне будешь только со мной. Ты же не изменяла! Ты же и не знала, как оказалось, что отец тебя сосватал мне! Он боялся говорить именно потому, что опасался твоего побега или еще какого чудачества!
— Рис, ты не понимаешь! Я ни с кем не спала. Ни разу. Все эти годы. И только вчера, наконец, осознала, что люблю Марса и отдалась ему. Ты опоздал на несколько часов.
— Не опоздал. Марс так Марс, и то, что с ним ты тоже была, я понял по его ярости. С которой он напал на меня.
— Тоже? Не тоже! А только с ним! — слезы брызнули у нее из глаз. Ей было плевать уже на Риса, потому что жить жизнь с человеком, не способным поверить ее простым и искренним словам, была бы невыносима. Ей стало больно за себя, за Марса. — Что ты с ним сделал?!
— Пару ребер сломал вроде. Разве это страшно? А тебя это так задевает? Тебе Марс какой-то важнее, чем прекрасное будущее? Жена трибуна. Сама овеяна славой. Я даже не потребую от тебя запереться в четырех стенах с детьми и пеленками. Моего жалования достаточно, чтобы нанять хороших нянек и воспитателей. Ты будешь служить. Рядом со мной.
— Нет. Спасибо, конечно, что не настаиваешь на том, чтобы я вышла в отставку. Но замуж за тебя я не пойду. Я действительно люблю Марса.
— Да что ты в нем нашла?
— Трудно сказать. Не искала особенно. Мы долго просто дружили. Вместе воевали, вместе теряли друзей и обретали новых. Это такой большой кусок моей жизни, что все, что было, кажется нереальным.
— Ты уверена? — в его глазах и голосе была запредельная горечь.
— Да, — она наклонила голову к самой гриве.
— Что ж, — поцеловал он ее на прощание. — Больше мы не увидимся. Не хочу тебя ничем тревожить. Служи. Люби Марса. Пусть боги вам помогут обоим. Я искренне желаю тебе счастья, отважная и гордая Гайя. Ты выросла хорошим человеком и воином, твои родители могли бы гордиться. И да, документы на дом я оставлю на твоей койке. Прощай.