Невеста смерти
Шрифт:
Поздним вечером он все же попытался забрать Рыбку из санитарной палатки, чтобы помочь ей обжиться на новом месте — но не посмел, увидев, с какой радостью смотрят на нее все ребята. Сердце Дария, конечно, кольнула ревность, но быстро отпустила — как то сумела поставить себя Рыбка с первого шага так, что на нее смотрели, как на младшую сестренку и радовались ее смеху и ласковому слову. И она не заигрывала с парнями, хотя все они были рослыми красавцами, не утратившими мужской привлекательности даже лежа в бинтах.
Ренита и правда выглядела неважно — она с трудом передвигалась,
— Иди, отдохни. — негромко предложил ей Дарий, и женщина подняла на него благодарные глаза.
— А разве ты не за девочкой пришел своей?
— Шел за ней, — признался Дарий. — Но тебе отдых нужнее. А то Таранис вернется, с меня голову снимет.
Ренита слабо улыбнулась, отворачиваясь от Дария — она стеснялась припухшего носа и покрывшегося темными пятнами лица, хотя и знала, что все это временно и уйдет после родов. Но сейчас она казалась себе уродливой, и даже мысль о свидании с мужем ее немного пугала — а вдруг Таранис отвернется от нее, не дождавшись финала?
Кэм пробыл с Гайей до утра, охраняя ее сон. Отдавшись страсти на рассвете, они снова заснули, утомленные и восторженные от той радости, которую дарили им их сильные тела. Благодаря чудодейственной мази, Гайя утром чувствовала себя значительно лучше — ушибленная сквозь панцирь грудь болела значительно меньше, и нежные, бережные ласки Кэма ей не повредили, наоборот, помогли расслабиться и успокоиться.
После отъезда Кэма она размеренно, с наслаждением приняла теплую ванну и даже позволила одной из девушек-рабынь сделать себе массаж. Гайя решила на этот раз полностью воспользоваться предоставленным для выздоровления временем и не пытаться доказать всем, что она может с любой раной встать в строй сразу после перевязки. В сущности, кому надо, об этом знали, знали и она сама, что может заставить себя перетерпеть многое. Но сейчас необходимости не было — ребята отлично справлялись со своей работой и давно научились чувствовать плечо друг друга.
Она заставила себя лечь снова, отметив про себя, что рабыни успели поменять простыни на ее постели — освеженное водой и успокоенное массажем тело ощутило прохладу чистого льна, и ее снова начало клонить в сон. Не успела она задремать, борясь с кошмарами, тут же выползавшими из дальних уголков ее памяти, как в дверь осторожно постучал управляющий:
— К тебе гость, прекрасная трибун…
Она встала, завернувшись в паллий нежно-розового цвета и лишь слегка расправив пальцами еще влажные после ванны волосы:
— Кто?
— Кто-то из ваших, — пожал плечами управляющий. — В форме, верхом. Не представился.
Гайя быстрыми, но бесшумными шагами вышла в атриум, плотнее запахивая паллий на высокой груди. И остановилась, увидев того, кого ожидала меньше всего — Волка. Она скорее ожидала увидеть Друза, решившего что-то уточнить по вчерашнему происшествию. Но Волк…
— Как ты сюда попал?
— Самым простым способом, — слегка дрогнул уголком рта мужчина. — Сел на коня да приехал.
Гайя встряхнула волосами, отбрасывая их назад. Она хотела спросить, каким образом он выдержал пусть совсем недалекий путь, но все же достаточное испытание для человека,
— Фруктов? Может, вина? Или что посущественнее? Сырую печенку? Прости, я не любительница замысловатых кушаний…
— Я тоже… Не привык. Но сейчас только воды чистой хочется. На улице жара и пылища.
Девочка-рабыня тут же скользнула тенью с чашей воды на подносе. Волк принял чашу, и от Гайи не утаилось, что он внимательно взглянул на плещущуюся жидкость, а перед тем, как пить, еще и незаметно втянул воздух. Она прекрасно поняла его движения — он привык к тому, что Октавиана постоянно пытались то отравить, то зарезать.
— Рабов подбирал Друз, — как бы невзначай заметила Гайя, и Волк, ответив ей едва заметным движением ресниц, поднес чашу к губам.
Они оба молчали, исподволь разглядывая друг друга.
— У меня к тебе просьба, — начал Волк. — Когда ты вернешься к тренировкам?
— Сегодня, — Гайя украдкой глубоким вдохом расправила еще поднывающие ребра.
— Нет. Ты же ранена.
— Ерунда какая. Раны-то нет. Подумаешь, клинок ударил по пластине доспеха. Но вот тебе вряд ли стоит так резко бросаться в бой. Ренита что говорит?
— Ренита? Прости, Гайя… Я помню, что она твоя подруга… К тому же я сумел добраться до тебя.
— И едва устоял на ногах. Думаешь, я не вижу?
— Ну тогда мы в равном положении, — снова едва заметно усмехнулся он.
Волк, обнажившись до пояса и встав в позицию, и сам пожалел уже, что пренебрег советом Гайи — все же привычной твердости в руке еще не было. Но силы отняло еще и зрелище Гайи, стоявшей напротив него тоже в легком хитоне — в ней чувствовалась такая внутренняя сила, что он вдруг, внезапно для себя, позволил растрескаться той коросте, что долгие годы покрывала его сердце, и впустить туда любовь.
Гайя не решилась начать первой нападать — она прекрасно видела, что Волк забегает вперед, заставляя себя вернуться к привычной жизни слишком быстро. Он тоже стоял в нерешительности — и думал, не погорячился ли, обратившись к ней с такой просьбой. Он все больше и больше видел в ней не только воина, но и красивую молодую женщину.
— Мы же не собираемся так стоять? — подбодрила его Гайя. — Давай…
— Готова?
Она кивнула и вместо ответа отбила его удар, чувствуя, как он отозвался в груди. Они продолжили схватку, и каждый старался пощадить партнера и не жалеть при этом себя — им обоим было интересно и привычно работать на пределе своего организма.
Волк был потрясен ее мастерством — он и раньше, пусть мельком, видел, как она дерется, когда проходил мимо тренировочной площадки в лагере. Но сейчас, вблизи, смог разглядеть каждую мышцу на ее теле — и из-за этого пропустил несколько ударов по плечам и бедрам. Они сражались безо всякой защиты, потому что собирались только размяться — оба же видели состояние друг друга, но вошли в раж. Наконец, они одновременно опустили мечи, едва переводя дыхание.
— Я тебя не загоняла? — осторожно поинтересовалась девушка, отбрасывая со лба мокрые волосы.