Невеста в бегах. Гуси, грядки... герцог?!
Шрифт:
Но у него были свои планы на это вечер.
Озираясь по сторонам, он понял, что его отец с плетью где-то потерялся. Нет его. И ничто ему, Густаву, не угрожает.
По его толстым красным губам скользнула поистине адская усмешка.
И он, воровато оглянувшись по сторонам еще раз, вдруг сильно и нестерпимо больно щипнул меня за внутреннюю поверхность локтя.
До багрово-красного синяка.
— Эй, что вы делаете?! — закричала я, отпихнув его от себя.
Он попятился.
Нарядный, весь в кружевах,
Это было моей фатальной ошибкой.
Как только мой крик, полный боли, взлетел над садом, Густав словно с цепи сорвался.
Ему понравилось мое страдание.
Он зарычал низким утробным голосом, глаза его закатились в экстазе.
Он получал наслаждение от мучения живых существ.
Но одного крика ему был недостаточно.
И потому он, сорвавшись с места, кинулся ко мне.
На миг я увидела, как он гибко пригнулся к земле.
А в следующе мгновение на мой лоб обрушилась яркой вспышкой боль.
И я успела вскрикнуть лишь раз.
И мир погрузился во мрак.
Глава 3
— Да вставай же ты, корова! Сколько можно валяться?!
Кто-то нетерпеливо дергал меня за руку. А я действительно что-то мычала, как корова.
Кажется, язык меня не слушался,
На губах соленый привкус крови.
И голова…
От боли раскалывается голова.
Один висок пульсирует этой болью.
Каждое движение отдается ударом крохотного молоточка в самый эпицентр.
— М-м-м, — тяну я. И понимаю, что хочу выговорить «не могу».
Но не могу.
— Давай, давай! — шипит злобный женский голос.
Рывки усилились и этой женщине удалось поднять меня на ноги.
Я стояла, пошатываясь, глотая воздух.
Волосы мои были мокрые от вылитой на мою несчастную голову воды.
По шее текло что-то горячее, липкое.
Кровь.
Это была кровь.
Я упала и голову разбила?
«Мне разбили», — тотчас поправила я себя.
В памяти вспышкой на миг появилась какая-то гнусная перекошенная рожа и занесенный надо мной камень. Или кирпич — я плохо рассмотрела.
— Что ты разлеглась тут?! — шипела эта неприятная тетка, отряхивая мое платье и отирая воду и кровь с моего лица полотенцем. — Напугала жениха!
Я так и остолбенела.
Этот недоумок с камнем — это же мой жених!
Хотя стоп, почему мой?!
Я же с утра собиралась в библиотеку.
У меня пересдача же в три часа!
А препод, как назло, такой гад! Он относится ко мне предвзято. Предмет я знаю, хоть и не блестяще, но вполне прилично. Получше многих.
Девятову Мишке препод вообще автомат поставил, хотя Мишка ни в зуб ногой.
А меня гонял не только по билету, но и по всему учебнику. Целый час!
Придирался к каждой букве.
И он завалил.
Дергал, торопил, ехидным голоском спрашивал: «Ты уверена?»
И я стала не уверена даже в том, что знала на отлично.
— Учиться надо, милочка, — поучительно сказал препод мне на прощание, чуть ли не кинув зачетку мне в лицо. — А не прыщи перед зеркалом давить!
Я и так чуть не плакала, а тут еще такое… Ну да, я не красавица, скорее серая мышка. Еще и с кожей проблемы, вечно воспаленные угри и черные точки. Но зачем об этом лишний раз напоминать?
— Это неприлично! — со слезами выкрикнула я. — Говорить такое женщине!
Препод смерил меня насмешливым взглядом.
— Неприлично, — произнес он, — являться на экзамен и нести ту чушь, которую ты несла!
Признаюсь, вылетела из аудитории пробкой, захлебываясь рыданиями.
И на новую пересдачу я идти не хотела. Сколько раз говорила себе: «Лучше бы я умерла, чем снова идти к нему!»
Вот, получается, умерла…
И попала в ситуацию намного хуже.
Я теперь не жалкая студентка-третьекурсница. Я девушка из разорившейся семьи, и меня выдают замуж за этого озверевшего дебила, который любит молотить людей камнями по головам.
— Он ударил меня, — лепечу я. А голос мне не знаком.
Мой голос чуть хрипловатый из-за хронических простуд. И гундосый из-за аденоидов.
А этот, новый голос, красивый и звучный.
— Ну, ударил, так что с того? Это повод устраивать тут представление? Я полчаса тут с тобой вожусь! Дрянная девчонка! Что, внимание захотела привлечь?
— Мама, — шепчу я, понимая, что вот эта тетка в напудренном парике и в персиковом платье — мать той несчастной, в теле которой я оказалась. — Мама, он убил… меня…
Давайте посмотрим правде в глаза.
Просто так в чужие тела не вселяются!
И если я тут очутилась, значит, никого не было дома!
Постойте, а что с моим телом?
Как я его-то покинула?
Вот это остается загадкой.
Последнее, что я помню — это тоска, невероятная, животная тоска, от которой сердце зашлось. Как представила, что снова читать учебник, который я уже наизусть знаю, так и просто отключилась.
Умерла? Похоже на то.
Довел-таки меня этот гад. Сердце не вынесло.
Ему тоже нравилось меня мучить.
Как новоиспеченному женишку — хозяйку этого тела, в которое я попала.
— Убил? — меж тем вскричала мамаша. — Что за глупость! Ах, оставь эту дешевую комедию! Прекрати ломаться, смотреть стыдно! Здесь тебе не театр, а ты — уж далеко не прима! Да и спектакль, который ты устроила, крайне жалкий и паршивый!
— Мама, он ударил меня камнем по голове! — голос мой окреп. — Он хотел меня убить! И поэтому ударил!