Невеста ветра
Шрифт:
За разговором крылан совершенно позабыл о девушке, лишь краем уха прислушиваясь к мелодиям, разносившимся по залу, но теперь встретил ее взгляд и почему-то растерялся. Незнакомка смотрела так, словно они раньше виделись и теперь он должен во что бы то ни стало ее узнать. Крылан не любил такие взгляды – как, впрочем, и любые другие. А смотрели на него часто – с интересом, искоса, думая, что он не замечает; нередко смотрели боязливо, потому что о его похождениях пятилетней давности не слышал, кажется, только глухой. Он все это видел и тянулся к оружию, в который раз забывая, что
«Может быть, она встречала меня... раньше? Нет, ей не больше двадцати лет. Она тогда еще не родилась. Все-таки это странно...»
Музыкантша улыбнулась и слегка наклонила голову, окончательно смутив крылана, – а потом откинула со лба длинную челку и запела впервые за вечер.
У нее оказался приятный, чуть хрипловатый голос.
Давным-давно погас очаг на башне. Остыли угли. Пепел носит ветер. Но призрак, стерегущий день вчерашний, Без устали твердит: «Лишь ты за все в ответе!»Ее пальцы ласково трогали струны, мягкая лиричная мелодия ненавязчиво вплеталась в шум таверны. Мотив не был знаком крылану, но слова показались ему странными. Барды пели разные песни, но это...
Ведь в том костре твое сгорело имя — Рассыпалось и сгинуло. Печально... А ты восстал из пепла, и отныне Удел твой одинок. Я знаю эту тайну.По загривку Джа-Джинни пробежал холодок. Крылан перевел взгляд на капитана и успел заметить, как тот прячет под стол правую руку – от пальцев к запястью бежали голубоватые искорки. Лицо Крейна оставалось отрешенно-задумчивым, но Джа-Джинни понял: магус весь превратился в слух.
Эсме и Умберто растерянно переглядывались – они чувствовали, что происходит что-то странное. Эрдан оставался бесстрастным, хотя он, как и Джа-Джинни, знал о Кристобале все и долженбыл заметить.
«Что еще ты нам споешь?»
И она спела.
Перебирая острова, моря, восходы и закаты, Лишь одному себе всецело доверяя, Ты цену этому пути поймешь когда-то. Ее заплатишь, все на свете проклиная. Взглянуть в слепые очи вечной бездны, Испить до дна нектар измены горький — Твой жребий предрешен, и мольбы бесполезны. Мне жаль тебя, надежды рыцарь стойкий...– Как мило! – хмыкнул Крейн. – Дождался! Глупых сказок обо мне насочиняли предостаточно, а теперь вот песни поют. Эй! – Он привстал и махнул рукой, приглашая девушку с гитарой подойти. Она с наигранным удивлением подняла брови и беззвучно спросила: «Я?!»
Магус кивнул.
Вдобавок к горбу на спине,
– Я пришла, – сказала она негромко. – Вам не понравилась песня?
– Напротив! – Крейн улыбнулся, хотя в его взгляде веселья было маловато. – Мне она понравилась настолько, что даже захотелось узнать – кто ее сочинил?
Пальцы горбуньи дрогнули, и гитарные струны жалобно тренькнули.
– Я.
– Это интересно... – магус старался говорить спокойно. – Но скажи мне, о чемтвоя песня? Она не похожа на баллады или веселые песенки, которые обычно поют в тавернах.
Мимолетная улыбка тронула узкие губы.
– Я не пою обычные песенки.
– Но что-то подсказало тебе... эти образы? Или, может быть, кто-то? – ровным голосом спросил Крейн.
Крылан отчетливо почувствовал, что капитан теряет последние крохи терпения. Горбунья с тяжелым вздохом произнесла:
– Да, вы тот самый... он предупреждал, что так будет...
«Тот самый?»
Лицо магуса сделалось озадаченным.
– Два дня назад я пела, как всегда, а потом вышла ненадолго на улицу, – начала рассказывать девушка. – И тут ко мне подошел... некто. Я не разглядела его лица – было очень темно, – да к тому же он кутался в плащ с капюшоном. Этот человек сказал, что хорошо заплатит мне, если я напишу песню о том, что ему нужно, и буду петь ее каждый день. Это должна быть песня об одиночестве, сказал он. И о пламени, обязательно...
– И о предательстве, – тихонько проговорил Крейн.
– Да, – кивнула музыкантша. – Он несколько раз повторил: предательство! Страшное предательство! Он... просил не удивляться, если кто-то попросит спеть еще раз или начнет выведывать, зачем я сочинила эту песню. Я спросила, надо ли скрывать его просьбу... он ответил – нет. Больше я ничего не знаю.
Магус покачал головой.
– Все это слишком странно...
– Она не врет, капитан! – впервые подала голос Эсме и тотчас смутилась. – Я... я бы почувствовала...
– Барды редко врут, но зачастую приукрашивают истину. – Горбунья снова улыбнулась, на сей раз чуточку теплее. – Сейчас я и впрямь говорю чистую правду. Этот незнакомец... видите ли, я запоминаю голоса всех людей, с кем когда-либо встречалась. Он ни разу не появлялся здесь. Впрочем, я работаю всего-то полгода... – Она обернулась к Джа-Джинни. – Поэтому мне не доводилось видеть вас раньше, ведь «Невеста ветра» – редкий гость в Лейстесе.
– Так ты знаешь, кто мы, – проронил крылан. Он ощущал себя совершенно сбитым с толку.
– Считаете меня дурочкой? Есть всего один капитан с разноцветными глазами. Я давно хотела сочинить балладу для Кристобаля Крейна, но не думала, что это получится таким странным образом. Да и песня вышла невеселой...
«А еще он мог тебя превратить в горстку пепла, и незнакомец об этом, похоже, знал», – подумал Джа-Джинни, и его кулаки сжались.
– Зато она, без сомнения, талантлива. – Крейн протянул музыкантше кошелек, и он тотчас исчез в складках ее одеяния. – Если вдруг вспомнишь что-нибудь еще...