Невеста вне отбора
Шрифт:
– Бедное дитя, - без капли сострадания произнес портной, поворачиваясь к ней спиной и отправляясь в глубь дома.
– Тебе нелегко придется. Главное, не прыгай с галереи - во-первых, там теплая вода, во-вторых, не слишком глубоко, и в-третьих, там белаторы защитные плетения наставили. Последний раз прыгунью ногами вверх на берег доставили.
– Я не слышала, - удивилась мора Ровейн.
– Ай, прошлая неделя была настоящим фрейлинопадом, - пояснил мэтр Баско.
– Массовая истерика - ни одной по настоящему знатной мэдчен в Отбор не попало. Да и шутка ли, всего семь девиц? Вот и посыпались фрейлины.
Все то время, что портной говорил, он продолжал идти. Даже не озаботившись пригласить за собой гостий. И Катарина с ужасом подумала о том, что, возможно, при дворе все похожи на мору Ровейн. Но тогда... тогда время благородных дерров и утонченных мэдчен ушло? Подумала и устыдилась своей невнимательности, ведь сказано было, что чужое отчаяние и попытки суицида стали развлечением для окружающих.
– Добро пожаловать в мою сокровищницу, - гордо произнес мэтр Баско и распахнул створки дверей.
– Многие считают, что я возгордился сверх меры и перестал выезжать на дом. И я горд. Вот только на дом я никогда и ни к кому не выезжал. Даже ее величество изволит приходить ко мне. А все вот поэтому...
И он гордо обвел рукой огромное помещение, где царила ткань.
– Больше сотни видов тканей и почти две тысячи оттенков, - самодовольно ухмыльнулся мэтр Баско.
– Для юной мэдчен я выберу насыщенный синий с отливом в морскую волну и, пожалуй, фиолетовый. А также цвет молодой мяты и средней насыщенности красный. Раздевайтесь и вставайте на табурет
Удивительно, но при всей помпезности обстановки табурет был хоть и крепок, но очень стар.
– О, вы заметили, да? Я купил его на первые заработанные деньги. И пусть с тех пор я сменил все-все, табурет оставил.
Катти ушла за ширму, где быстро скинула платье и надела простую рубаху. Все замеры производились магическим путем, но из-за плотной одежды в цифры могла вкрасться погрешность.
Все время, пока она торчала на табурете, мора Ровейн стояла рядом. А мэтр Баско был полностью погружен в свою магию.
– Так, с замерами покончено. Теперь оценим силуэт.
Катарина очень жалела, что не может посмотреть на себя со стороны - на ней возникали иллюзии платьев и тут же пропадали.
– Что ж, будем подчеркивать высокую грудь и тонкую талию. А вот бедра тяжеловаты, но правильный крой превратит их в еще одно достоинство. А что, мэдчен, не успели обратиться к белаторам до Отбора? Быть может, вам на трость чехол сшить?
– Моя травма при мне уже три года, - спокойно ответила Катти.
– Чехол не нужен, спасибо.
– Есть какие-либо пожелания?
– Портной явно хотел от них поскорее избавиться и приступить к работе.
– Я однажды видела платье. Плотный шелк сливочного оттенка. А на нем темная вышивка.
– Катти улыбнулась.
– А в остальном я верю в ваш гений.
Портной коротко кивнул и жестом показал гостьям на выход. Он уже был готов творить. Пусть все претендентки между собой похожи, в хромой мэдчен было что-то эдакое. И если он, Баско, это нечто уловит...О, тогда будет еще одна пройденная веха на пути к истинному мастерству!
– А ты молодец, - уже в карете
– Он теперь наизнанку вывернется, чтобы оправдать свою гениальность.
– Но разве это не так?
– Так, - кивнула дуэнья.
– На вашей конюшне есть свободные лошади?
– Вы можете взять моего Обжору. Но он очень флегматичен и нетороплив.
– Ясно, тогда уж проще пешком.
– А куда вы спешите?
– Да так, - мора пожала плечами, - просто.
Она не стала пугать подопечную. Но слова портного заронили зерна сомнений в душу Германики Ровейн. Действительно, всего лишь семь девиц. И ни одной мэдчен из первого или второго круга знати. Как будто... как будто выбрали тех, кого не жалко.
Глава 3
Матушкин подарок и огорчил, и обрадовал Катти. Невероятной красоты ожерелье, из платины и сапфиров изумительно смотрелось на шее мэдчен ван Ретт. И так же прекрасно это ожерелье подходило к венцу избранницы. Настолько хорошо подходило, что Катарина напрямик спросила, знала ли мора ван Ретт о том, что ее дочь выберут.
– Не говори глупости. Я просто пошла и купила его, - ответила мора и отослала дочь спать.
И Катарина бы поверила. Но для каждого Отбора лучшие ювелиры страны предлагали свои творения и никогда не знали, что именно выберет королева. И ни разу за последние четыреста лет венцы не повторялись.
А значит...А что это значит, Катти не придумала. Уснула. И за завтраком выглядела бледной и несчастной, на что ей попенял отец.
– Я бы не хотел, чтобы девочка из рода ван Ретт стала первой, кому запретят участвовать в Отборе невест, - холодно обронил дерр ван Ретт, и Катти вздрогнула.
– Она просто немного переволновалась, - заступилась за дочь мора ван Ретт.
– Я вижу, ювелир доставил твой заказ, - сдержанно ответил тот.
– Линдгард, - укоризненно ответила мора ван Ретт, - это не заказ. Ювелир привез мне посмотреть некоторые украшения. Вот я его и купила.
– Как скажешь. Всем доброго дня. Сабрина, не беспокой меня до полудня.
– Я и не собиралась, нам с Катти есть чем заняться, - отмахнулась от супруга мора ван Ретт.
Линдгард передернулся, резко встал и вышел. Леандер ушел вслед за отцом, успев только услышать слова матери:
– Мы долго потакали твоему брату и запрещали тебе развивать дар. А теперь ты едешь ко двору, и меня это беспокоит.
Леандер так громко хлопнул дверью, что Катарина подскочила.
– Не представляю как Линдгард собирается с ним справляться, - вздохнула мать.
– Матушка, я достаточно изучила свой дар. По старым книгам. Через три дня будет готов мой гардероб. А через пять за моей спиной закроются дворцовые ворота.
– Катти, - вздохнула мора ван Ретт, - при дворе любая мелочь может оказаться полезной.
– Но я не собираюсь учиться этим «мелочам» за оставшиеся три дня. Мне нужно собрать вещи, кое-что прочитать и осмыслить. Прости, но раньше надо было меня учить. Сейчас немного поздно.
– Если ты будешь столь же прямолинейна с принцем, - холодно произнесла мора ван Ретт, - вполне может статься, что в семью ты принесешь медные украшения. Что ляжет несмываемым позором на нашу фамилию.