Невеста вне отбора
Шрифт:
– Кому?
– поразилась Альда.
– Так жениху ведь, - повела пухлым плечом Мадди.
– Он у меня до баб охочий - ужас просто. Я ведь дочь купца. Мы в четвёртый круг только вошли, да лучше б и не входили. Эх. Окрутит его соперница моя, и солеварня мимо моего батюшки пройдет. А это, между прочим, ужас какие деньги.
– Где прислуга?
– процедила Боудира.
– Я не собираюсь за служанку работать. Купчиха, налей чай.
– Я тебе его на голову налью, - фыркнула Мадди.
– У тебя брат
Катарина зябко поежилась. Что-то невесты-избранницы не очень-то походили на «самых образованных, утонченных и добродетельных» девиц королевства. Но ведь хроники Отборов врать не могут?
Этот прием пищи превратился в демонстрацию способностей. Все, кроме Мадди, старались перещеголять друг друга. Даже Катти ощутила в себе какую-то внутреннюю искру, желание поддеть соперниц. Правда, быстро успокоилась и спокойно поела.
Прислуга внутрь беседки так и не вошла. Девушки стояли снаружи и ожидали, пока мэдчен закончат трапезничать.
Мадди вышла первой. Утерла рот салфеткой, встала и вышла. Катарина с некоторой завистью посмотрела ей вслед - самой мэдчен ван Ретт было не под силу выбраться до того, как освободится проход.
Но надолго их обед не затянулся - всем не терпелось рассмотреть украшения. А Катарина, помимо всего прочего, пыталась угадать, за какие заслуги эти украшения будут выданы.
Каждая из невест выбрала себе служанку сама. И, к вящему неудовольствию Боудиры, Мадди в этом плане повезло больше всех - дочь купца выбирала из семи.
Катарине было глубоко безразлично, поэтому она просто подождала, пока все разойдутся, и вышла из беседки.
– Как твое имя?
– Росица, мэдчен.
– Я Катарина ван Ретт. Что ж, Росица, веди меня.
Удивительно, но к девичьему дворцу Катарина пришла одной из первых. А точнее - сразу после Мадди. Росица провела ее узкими тропками, минуя основные аллеи.
– Часто у вас изменяют цветы?
– Только по праздникам, мэдчен. Придворный маг не белатор и не может надолго заколдовать живые растения. Неделя - и ему приходится все переколдовывать заново.
Девичий дворец был похож на воздушный зефир. Белые и розовые оттенки смешивались, создавая удивительное архитектурное совершенство.
– Здесь семь комнат, бальный зал, большая столовая, гостиная и библиотека. Также есть крытая оранжерея.
– Раньше невест было значительно больше, - нахмурилась Катарина.
– Да, но селили их здесь только перед последним испытанием. Видимо, наш принц смог сократить Отбор. Он умен и благороден, - с придыханием произнесла Росица.
– Да, ты права, - сдержанно согласилась Катарина. На самом деле мэдчен ван Ретт пока не была в этом уверена. Но хвалить королевскую династию весьма полезно.
Катарина остановилась в коридоре, гадая,
– Может, соседнюю со мной займешь?
– в коридор выглянула Мадди. И Катарина согласно кивнула.
Шумно отдуваясь, по лестнице поднималась Боудира. Увидев Мадди и Катти, она зло сощурилась и процедила:
– Угловая комната - моя. Сейчас выкину ваши вещи!
– Я потом тебя с балкона выкину, - флегматично произнесла Мадди и покачала головой, глядя вслед Боудире.
– Повезет же принцу.
– Думаешь, он ее выберет?
– Красивая, злобная, знает себе цену, умеет себя подать, когда надо. Мужчины ведутся на таких.
– Мадди пожала плечами.
– Ты на двери напиши свое имя, и тогда на подносе внутри комнаты появится шкатулка.
Мэдчен ванен Скомпф кивнула на низенький столик. Там в хрустальном футляре лежал один единственный карандаш.
– У тебя уже появилась?
– Ну да, откуда бы мне тогда знать? Любопытно, поди?
– Я могу и потерпеть, - улыбнулась Катарина.
– У меня серебро, с одним топазом и двумя медными капельками. Одна капелька - за то, что я поела, никого не дожидаясь, а вторая - за неподобающие разговоры.
– Ох, тогда я пишу.
– Катарина взяла со столика карандаш и размашисто написала свое имя.
– Заходи, посмотрим вместе.
Отказываться Мадди не стала. И девушки вдвоем пронаблюдали, как на кофейном столе в серебристом сиянии появилась шкатулка. И письмо.
– Вскрывай давай, любопытно ведь, - подпихнула Катарину Мадди.
В шкатулке оказалось простое серебряное ожерелье. С одним топазом и без каких-либо висюлек.
– Ничего себе, - прошептала Мадди.
– Вот это да.
– Так ведь оно как твое, - удивилась Катти.
– Ты чего? Это же белое золото, магическое. Читай.
«За сдержанность». Больше в письме не было ничего.
– По таким критериям я рискую взять главный приз, - нахмурилась Катарина.
– Ни разу не слышала такого счастливого голоса, - захохотала Мадди.
– Пойду я, вот-вот должны вещи привезти и слуг. Я к тебе вечерком через ванну загляну. Или ты ко мне. У меня вино и фрукты в сундуках.
– Когда ты успела?
– Ты что? Я сундуки собрала, еще когда с венцом на голове проснулась.
– И Мадди тяжко вздохнула.
– Как мать с отцом расстроились. Нам бы ту солеваренку, эх. Мы ведь в обмен-то маслобойню даем. Все честь по чести. Ладно, не буду тебя расстраивать.
Катарина смогла только кивнуть. Расстройства Мадди ей было не понять. Солеварни, маслобойни - все это было далеко от Катти. И потому, выйдя на балкон, она решила чуть обождать и, если нянюшка с вещами не появится, пойти гулять.