Невеста змея
Шрифт:
Генри встал, подняв Элли на руки. Она лежала, как та самая кукла, рука ее безжизненно болталась, глаза были закрыты, и, казалось, она не дышит.
— Я не отдам ее тебе, слышишь? — Генри прижал Элли к себе, — ты ее никогда не получишь! Я не позволю ей вернуться сюда!
Нук шагнул вперед, и Генри попятился. Но Нук взмахнул рукой, и двери, до этого закрытые, растворились, и в длинный коридор побежала красная бархатная дорожка.
— Не тебе решать, что ей делать, — сказал Нук.
Генри не ответил, выходя в дверь. Он спиной чувствовал взгляд
— Ваша красота и чистота сводят меня с ума, — прошептал Нук, подходя к девушке.
Анджела смотрела в его такие знакомые глаза, и совсем не боялась. Ей было тепло и хорошо рядом с ним. Почти как во сне, где она спала на перине-облаке, а потом гуляла по звездам.
— У вас были серебряные волосы, — сказала она, кладя руку в его протянутую ладонь.
Рука его была теплой и твердой. Анджела улыбнулась. Человек с такими глазами не может быть злым. Или не человек. Нук. Она не знала, кто он, но чувство опасности, то, что предупреждает о присутствии существа из иного мира, притупилось под его теплым взглядом. Ведь не важно кто он, если глаза его излучают тепло и доброту. Зачем Генри кричал и ссорился с ним? Почему Элли так сильно его боится?
— Вам нужно лучшее платье, — вдруг сказал он, оглядывая ее с ног до головы, — но простое, без изыска, — он провел рукой вдоль ее тела и Анджела охнула, увидев, что вместо лохмотьев, оставшихся от ее вчерашнего наряда, на ней надето темно-зеленое платье с серебряными оборками, — это вам подарок от меня, — сказал он, — раз уж ваш жених не позволяет надевать рубины.
Анджела тепло улыбнулась ему. Какой же он хороший… И добрый.
— Я… я ожерелье возьму. Я не могу отказать вам. Спасибо.
Улыбка его была теплой и радостной. Она преобразила его холодное бледное лицо, и теперь он стал похож на ее спутника с серебряными волосами.
— Если вам понадобятся деньги, только подумайте о золоте в этой комнате, Анджела. Оно все — ваше. Вы можете брать столько, сколько нужно.
— Но… — она вспыхнула.
— Не отказывайтесь. Ваши друзья решили вернуться в большой мир. Там вам очень пригодится это богатство… Я не могу запретить им идти в мир. День летнего солнцестояния еще не наступил, и до него они свободны в своем выборе. Впрочем, как и всегда…
— Анджела! — услышала она голос Генри и очнулась.
Нук сидел на троне, закинув ногу на ногу, и лицо его было спокойно и безразлично. С ним ли она беседовала секунду назад? Как он попал туда, на трон? Он просто исчез здесь и оказался там! Анджла смотрела на него, не желая уходить.
— Спасибо вам за все, Нук, — сказала она.
— Возвращайтесь через десять дней… хотя… вы не можете не вернуться.
— Анджела! — голос Генри стал настойчивее.
Анджела вздрогнула, положила ожерелье в карман, и бросилась бежать по коридору, надеясь нагнать Генри.
— Где ты была? — он прислонился к стене,
Анджела потупила глаза.
— Откуда платье?
Она пожала плечами.
Лицо Генри стало злым.
— Я же говорил тебе ничего у него не брать! За все придется платить, Анджела. Он не делает ничего просто так!
Он пошел быстрым шагом, и Анджела засеменила следом.
Вот они вышли из коридора под темный свод неба. Анджела поняла голову, разглядывая Млечный путь. Сердце ее забилось, когда она почти физически ощутила, как горячи под ногами бывают звезды.
— Но я готова заплатить за доброту, — сказала она тихо, спеша за женихом.
— За доброту?
— Он нам ничего плохого не сделал. Вы попросили его отпустить нас. И он отпустил.
Глава 2
Сон Элли
Элли лежала на примятой траве, и, казалось, спала. Генри сидел рядом, сжав голову руками. Спустившись с большим трудом в долину, он нашел какие-то развалины, и положил Элли под нависающие камни. Пошел дождь, и они с Анджелой сидели, пережидая его, и смотря на неподвижную Элли.
Элли до безумия боится Нука. Генри видел ее почти животный страх перед ним. Видел ужас в ее глазах, когда Нук предложил ей соединится с ним. Что такое знает она, что вселяет ужас в ее сердце? Генри пытался не думать о нем, но Нук постоянно лез ему в голову.
Змей. Змей-искуситель. И он сам в роли Адама, только ему предлагают не знания в обмен на подчинение, а власть. Отец Элли когда-то поддался и принял дар, обменяв его на дочь. Генри же предлагалось обменять власть на его самого. Что требуется Нуку? Душа? Он был не похож на падшего ангела. Тело? Мысли его метались, как сумасшедшие, то цепляясь за какое-то слово, то уходя куда-то в мечты…
За двадцать три года своей жизни Генри никогда не сталкивался с подобными вещами. Впрочем, с божками он тоже не говорил. Не видел змей, превращающихся в человека, и не бывал в комнате, которая в миг преображалась в нечто другое. Беленые стены не покрывались росписями, а под ногами не появлялись персидские ковры и золотые слитки вместо простых африканских циновок.
Генри не знал, как это принять и не сойти с ума. Утешало только то, что Анджела, что сидела рядом и смотрела на дождь вместе с ним, тоже видела все это.
— Он совсем не плох, — вдруг сказала она, поворачивая голову к Генри, — он… он добрый.
— До поры до времени, — буркнул Генри, — пока не придется платить за его доброту. И платить придется тебе, если ты ему поверишь.
— Он мог убить нас и забрать Элли. Но он этого не сделал.
Генри вздохнул. Дождь все шел и шел, а Элли не просыпалась, и нервы его были на пределе. Нужно было нести ее в город, ей нужен был врач, а они не могли сдвинуться с места.
— Отпустил нас на выпас, — хмыкнул он, — хочет, чтобы мы сами приползли к нему и просили помощи. Не знаю, как Элли, но я собираюсь домой. Не нужны мне его посулы.