Невеста змея

Аристова Валерия

Глава 6

Айза

Аль-Медема Элли никогда не видела, но тут же узнала, вспомнив образ из снов. Она прижалась к Генри, боясь, что потеряет равновесие, что ноги откажутся держать ее, и что она рухнет на колени перед этим человеком.

— Если не ошибаюсь, вы и есть прекрасная мадемуазель Элис? — Спросил Аль-Медем по-французски, на котором говорил почти без акцента, и уставился на Элли, рассматривая ее, — вы та, кого мы так долго ждали, и кому готовили встречу. Рад видеть, рад!

Черные глаза его сверкнули, и он обвел взглядом ее спутников. Генри почувствовал огненный

взгляд на себе и не отвел глаз, а Анджела вся сжалась и спряталась за спину спутника.

— Представьте меня вашим друзьям, мадемуазель Элис, — попросил Аль-Медем.

Элли смотрела на него холодно и враждебно.

— Где мой отец? — спросила она.

Аль-Медем сокрушенно покачал головой.

— Ваш отец, дорогая мадемуазель, не дождался вас. Сердце… у него остановилось сердце.

Лицо его было полно скорби и сочувствия. Элли вырвалась из рук Генри и сделала шаг к Аль-Медему.

— Вы убили его? Убили?

— Что вы, мадемуазель Элис, что вы! — он поднял руки, притворно отступая под ее напором, — ваш отец был болен, он страдал сердечным заболеванием много лет. Сами понимаете, жара. Вот и волнение в ожидании дочери сказалось. Он умер, нам не пришлось его убивать…

— А то убили бы? — Элли сжала кулаки.

Аль-Медем вздохнул.

— Дорогая мадемуазель Элис, вы же понимаете, политика. Конечно, англичане скоро попробуют вышибить нас из этих мест, но пока мы тут полноправные хозяева. А чтобы закрепиться в стране, которой, к слову, ваш отец отлично управлял, превратив ее за десять лет в процветающий край, нужно сами знаете чье доверие оправдать. Мы готовимся к церемонии.

— Айза неугодна, — парировала Элли, — он не примет ее!

Брови Аль-Медема сошлись на переносице.

— Это мы еще узнаем. А вы поживете у нас тут в гостях. Все трое. Особенно ваша подруга, она настолько хороша, что я подумаю, не сделать ли мне ее своей женой.

Анджела вскрикнула, хватаясь за Генри.

— Мисс Хемилтон — моя невеста, — сказал Генри, — поэтому прошу вас оставить подобные мысли.

— Мисс Хемилтон, — повторил Аль Медем, — она сама решит, чья она невеста. Но это позже. Я уверен, что все сделают правильный выбор. Моя дочь образумится и добровольно отправится в город царицы Савской, а мисс Хемилтон предпочтет умудренного опытом мужчину юнцу. Прошу вас, чувствуйте себя, как дома. У меня нет намерений ссориться с англичанами до кровной мести, поэтому мадемуазель Элис и вы, мсье, будете свободны сразу же после церемонии. Мои слуги проследят, чтобы вы были всем довольны.

Он хлопнул в ладоши, и перепуганных и возмущенных путников окружили молодые вооруженные воины. Элли и Анджелу отвели в красиво обставленную в европейском стиле комнату, где им наполнили ванну и позволили переодеться в имеющиеся в доме платья, может быть, не подходящие по размеру, зато новые и чистые. Генри же оказался в подвале, где в узкое окошко с трудом пробивался дневной свет.

Решив, что во всем нужно искать плюсы, Генри упал на жесткую кровать, застеленную каким-то старым матрасом, и мгновенно заснул. Он так давно не видел кровати, что такие мелочи радовали его. Пусть завтрашний день принесет ему неприятности, зато он выспится. И даже в подвале, запертый на все замки, он вдруг почувствовал себя счастливым.

…

— Месье… мсье!

Тихий женский голос разбудил Генри посреди ночи.

Он с трудом разлепил глаза и уставился на прекрасное виденье, которое больше было похоже на сон, чем на реальность.

У кровати со свечей в руке стояла прекрасная девушка. Настолько красивая, что у него перехватило дыхание. Черные волосы ее вились вдоль немного удлиненного лица, выбиваясь из-под накидки, черные тонкие брови взлетали над огромными черными глазами, опушенными длинными ресницами.

Генри сел, пытаясь понять, кто эта красавица и откуда она взялась.

— Вы… кто вы? — проговорил он, с трудом вспоминая французские слова.

— Меня зовут Айза.

Дочь Аль-Медема! Элли что-то говорила о ней, но он не помнил, что именно.

— У нас мало времени, месье, — Айза смотрела на него и нервно кусала губы, — скорее поднимайтесь!

Генри вскочил, пытаясь понять, что от него потребовалось этой девушке.

— Если вы хотите уйти из этого дома, то я могу проводить вас.

— А Элли… и…

— Девушки тоже должны уйти.

Ничего не понимая, Генри последовал за Айзой, которая ступала так тихо, что казалась призраком. Выйдя из подвала, она затушила свечу, и скользила по дому, не издавая ни звука. Генри казался себе неуклюжим и грубым по сравнению с изящной и хрупкой девушкой, умевшей так двигаться.

— Тише, — прошептала она, когда он наткнулся на стул и чуть не перебудил весь дом, — тише, если нас заметят, то меня поймают, а вас — убьют.

Генри сжал губы. Айза снова заскользила по полу, и он проследовал за ней на второй этаж, и остался ждать, прячась за занавеской, когда она зашла в комнату, которую делили между собой девушки. Послышались приглушенные голоса, это Айза будила Элли и Анджелу. Потом тишина, а потом все три вышли из комнаты, и бесшумно стали спускаться по лестнице для слуг. Анджела взяла Генри за руку, и ему захотелось отдернуть руку.

Темнота, накрывшая город, была совершенно непроглядна. Айза вывела незваных гостей из дома через черный ход и они быстро пробежали по дорожке через разбитый за домом английский сад. Девушки завернулись в черные покрывала, и Генри почти не видел их в ночи, следуя за ними следом. Только очутившись на улицах города, Айза перешла на шаг, и все последовали ее примеру.

Город спал, и улица была пустынна. Несколько псов залаяли на незнакомцев, но быстро успокоились, когда те прошли мимо их домов. Айза свернула в переулок, потом еще раз, и вскоре они выбрались на поросшую невысокими деревьями местность. Айза выбрала дорожку, по которой они пошли, петляя вдоль огородов и между пологими холмами, все поднимавшимся в гору. Вскоре город Матамба был виден, как на ладони, похожий на спящее чудовище, с белеющим в центре домом губернатора.

Айза, наконец, присела на камень. Ее красивое лицо казалось белым пятном в темноте ночи и ее покрывала. Генри откровенно любовался ею. Он никогда не видел таких красивых девушек, и должен был признать, что даже Анджела по сравнению с ней — простенькая дурнушка. Тонкие черты лица Айзы будто светились внутренним светом, а огромные черные глаза казались черными омутами.

— Нас догонят, — сказала напуганная Анджела. Она смотрела вниз, на город.

— Тут нас и не будут искать, — Айза взглянула на нее, — мы на запретной земле. Никто не посмеет войти в эти места с дурными намерениями.