Невеста

Вечная Ольга

Инсценировать свою смерть в наше время невозможно. Но, даже если бы был способ, Адам бы не пошел на это. Не сбежал бы с полутора миллиардами, пока я его оплакивала. Не жил бы припеваючи, зная, как я тут с ума схожу от горя и одиночества, стараясь, будто взрослая, позаботиться о наших близнецах. Ему ведь ничего не угрожало.

Он завершил контракт с черепахами и был полностью свободен.

Исса поднял все документы, провел масштабное расследование. Мы пытались найти виновного, того, с кем был конфликт, кто пошел бы на убийство Адама. Да

такое наглое, бессовестное, открытое убийство! Во время поисков пострадали люди, Савелий в какой-то момент сам чуть умом не тронулся.

Мы так по Адаму скучаем. Столько месяцев как в тумане.

Этот Северянин — воплощение успешного бизнесмена. Ухоженный, уверенный, будто сошедший с обложки журнала. Люди, которые предали любимых, так себя не ведут.

Едва уловимым движением он кладет бусины в карман брюк, и меня словно парализует. Я не могу найти его поступку логическое объяснение и, не в силах справиться с новыми отголосками безумия, стремительно выхожу на балкон.

Еще бы минута… Пара мгновений, и я бы подошла к Северянину с вопросом, после чего вновь стала всеобщим посмешищем.

Похоже, я действительно теряю рассудок. Слезы жгут глаза, нос щиплет. Я быстро тру его и сжимаю виски. До боли сжимаю.

Адам, мой хороший, я любила тебя всей душой, любила так, как никогда никого не полюблю. Иногда думаю, что я выжила только ради наших детей, и я знаю, что ты за мной присматриваешь с неба. Что ты пусть не рядом, но навсегда в моем сердце.

На плечи падает пиджак. Я резко оборачиваюсь и вижу взволнованного Ростислава.

— Ты с ума сошла? — говорит он, имея в виду, что выскочила на улицу без одежды.

И я киваю.

— Кажется, да, — улыбаюсь натянуто. — Тебя долго не было, я случайно порвала четки, и все на меня посмотрели. Стыд и срам.

Я прижимаюсь к его груди — теплой, родной. К груди живого человека, настоящего, дышащего. Не призрака, чье присутствие лишь кровь холодит и вгоняет в отчаяние.

Хватит с меня призраков.

— Ты просто устала. Поехали домой, а? Оставим этого инвестора с его планами и амбициями. Попробуем еще раз позже. Погоди, это что у тебя?

Ростислав поднимает мою ладонь, и я тут же ощущаю пульсацию раны — порезалась ниткой, видимо. Крови немного, но она все же стекает несколькими каплями.

— Ну вот, — вздыхаю. — Прости, я растяпа.

— Пойдем поищем медкабинет.

— Они подумают, что я странная.

— Ну и пусть думают.

Нехотя отрываюсь от мужа, и мы возвращаемся в зал. Находим администратора, а потом и медкабинет, где мне обрабатывают рану перекисью и перевязывают бинтом. Боль усиливается по нарастающей. Это ж сколько в моей крови было адреналина, что я не сразу ее почувствовала?

Что-то не то. У меня дети, так страшно за них, что обещаю себе обратиться к психиатру. Возможно, какие-то таблетки мне помогут.

Дверь в медкабинет открывается, мы оборачиваемся и видим Северянина. Он на мгновение застывает, я отвожу глаза, чтобы не усугублять подступающее

безумие.

— Добрый вечер. У вас все в порядке? Может быть, нужна помощь? — говорит Давид Сергеевич голосом Адама, но без малейшего южного акцента, к которому я привыкла настолько, что уже и не замечала. — Я могу вызвать скорую или попросить водителя отвезти в больницу.

Чистейший русский язык. Другие интонации. Чуть более резкое произношение.

— Рада, ты как? Может, доедем до больницы? — спрашивает муж.

— Зачем? Кровь остановили, болит несильно. Потерплю.

— Уверена?

— Да брось, бывало и хуже.

Ростислав задерживает взгляд на мне, будто читая мысли, затем поворачивается к Северянину. Первым протягивает руку.

— Ростислав Чернов. А это моя жена, Рада Филатова.

— Давид Литвинов. — Северянин отвечает на рукопожатие. Цвет его глаз — карий. — Официанты собрали бусины. Позвольте, я восстановлю четки и пришлю вам. Мне показалось… — он пожимает плечами, будто мешкая, — они вам дороги.

Моргаю пару раз.

Ни намека на южный акцент. Успокойся, психичка.

Литвинов списал мой ужас на огорчение из-за четок. Они и правда дороги мне как воспоминание о призраке. Беру себя в руки и произношу с улыбкой:

— Спасибо, будет очень любезно с вашей стороны.

Наши глаза снова встречаются, и в его — как будто мелькает тень.

— Рада Филатова, — повторяет он, словно смакуя слова. — Знакомое имя.

— Мы вообще-то приехали на этот форум ради встречи с вами, — говорит Ростислав запросто. Как обычно уверенно и спокойно. — Моя жена владеет отелем «Залив Свободы» на лимане, ваш менеджер несколько раз связывался с ней по поводу продажи.

— Точно. Я планирую расширить свой бизнес и интересуюсь всеми вариантами.

— Немного? — переспрашиваю. — Да вы скупили половину побережья!

— Это пока, — замечает Северянин со смешком. — В планах все побережье.

Вот как.

— Получается, у меня нет выбора? — пожимаю плечами я с вежливой улыбкой.

— Я не могу сказать раненой женщине, что у нее нет выбора, — парирует он, и я вспыхиваю от неловкости.

— Этот отель что-то вроде семейного наследия, — поясняет Ростислав, — Рада не может отдать его незнакомому человеку. Возможно, сейчас вы не поймете, но это важно.

— Почему же не пойму? У меня тоже есть небольшая сеть отелей у моря, пусть и холодного, — с улыбкой отвечает Литвинов. — И мое отношение к ним абсолютно такое же.

Небольшая сеть отелей. Да он скромник, однако.

— Прекрасно, — произношу я. — Было бы крайне нежелательно, чтобы мой уютный уголок превратился в очередной шаблонный комплекс уровня три звезды.

— Почему бы вам не приехать ко мне на север на несколько дней? Посмотрите все своими глазами, оцените, а уже потом примете решение, — предлагает Северянин, доставая визитку и протягивая ее Ростиславу. — Разумеется, все бесплатно. Я предельно серьезно отношусь к бизнесу.