Невидимка из Салема
Шрифт:
Раздается звук шагов, и в дверь, даже не посмотрев на меня, входит Бирк. Под мышкой у него зажата папка. Он кладет ее на стол, и в тот же миг у него звонит телефон.
– Бирк. – Пауза. – Да? – Чешет щеку. – Откуда у вас этот номер? – Он бросает на меня взгляд. – У меня нет комментариев. – Откашливается и закрывает дверь. – Нет, на этот вопрос я не могу ответить. Нет, комментариев не будет. Спасибо.
Бирк заканчивает разговор, и женский голос в трубке резко обрывается.
– Близкий друг? – стараюсь я пошутить.
– Газета
– Анника Юнгмарк?
– Да. – Бирк пододвигает к себе стул и садится на него. Он что-то ищет в кармане пиджака, но не находит. – Это ведь она преследовала тебя? – Бирк все еще пытается что-то найти. – После дела на Готланде?
– Да, она. Что ей нужно?
– Она хочет проверить информацию.
– Какую информацию?
Из кармана брюк он достает диктофон, кладет его между нами и проводит рукой по волосам. Папка, которую он принес, закрыта.
– Итак, Лео. – Он поднимает глаза, и мы встречаемся взглядами. – У нас к тебе есть несколько дополнительных вопросов о Ребекке Саломонссон.
– Я понимаю. Зачем она звонила?
– Сейчас я задаю тебе вопросы. Будь добр, отвечай, как положено.
– Я буду стараться.
Бросив на меня злой взгляд, Бирк включает запись и усталым голосом произносит дату, время, свое имя, затем мое и номер дела Ребекки Саломонссон.
– Лео, ты можешь отложить телефон?
Я кладу телефон в карман. Делаю глоток кофе. Бирк выглядит чрезвычайно напряженным.
– Не мог бы ты рассказать, что ты делал, когда пришел в приют «Чапмансгорден»?
Я отвечаю короткими, простыми предложениями, специально подбирая формулировки, не оставляющие возможности для неправильной трактовки. Мне хочется выйти отсюда так быстро, как только возможно. Снова приходится рассказывать, как я вошел в «Чапмансгорден», как увидел беседующую с полицейским Матильду, как подошел к телу.
– Согласно показаниям Матильды, ты производил какие-то действия рядом с телом убитой, – перебивает меня Бирк. – У меня есть ее свидетельские показания, утверждающие, что ты находился рядом с трупом.
– Да. Совершенно верно. Но у меня на руках были перчатки.
Это озадачивает Бирка.
– Свои собственные перчатки? – спрашивает он.
– Нет. Я нашел их в корзине, стоявшей у входа.
– Что именно ты делал рядом с телом?
– Ничего особенного. Согласно протоколу.
– Поясни, что значит «согласно протоколу»?
– Что вообще происходит? – спрашиваю я. – Что вы хотите услышать? Скажите прямо, и мне будет легче сказа…
– Отвечай на мои вопросы, Лео.
Думаю, я закатил глаза, потому что Бирк сжимает от злости зубы.
– Осмотрел тело на предмет наличия каких-либо следов, – говорю я. – Также осмотрел ее карманы.
– Зачем ты это сделал?
– Чтобы украсть то, что найду, и продать в порту Хаммарбю.
– Лео, какого черта!..
– Я не знаю. Чтобы посмотреть, что у нее в карманах… Я
Кажется, Бирка устраивает этот ответ. Возможно, потому, что это правда.
– Вчера ты об этом не сказал.
– Что?
– Когда мы с тобой разговаривали вчера, ты не упоминал, что прикасался к телу. Почему ты солгал?
– Я… Не знаю. Ты не спрашивал. Это всего лишь мелочь.
Он кладет ладони на стол.
– Я тебя спрашивал. И это, черт возьми, очень важная деталь. Посторонний был внутри, на месте преступления и рылся там до прибытия полиции. Знаешь, что хороший адвокат может сделать с этой маленькой деталью в суде?
– У нее в карманах ничего не было, – говорю я. – У нее было кое-что в руке.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что я видел. Предмет напоминал цепочку.
– И ты прикасался к ней?
– Нет, – отвечаю я. Выражение моего лица такое честное, что Бирку не удается увидеть никаких признаков лжи, как бы он ни старался. – Нет, я не трогал. Я ее заметил в тот момент, когда ты пришел.
– То есть, ты не трогал ее, – сказал Бирк. – Правильно я тебя понял?
Я киваю в ответ. Он усталым жестом указывает на диктофон.
– Да, – говорю я и наклоняюсь вперед. – Ты правильно понял мои слова о том, что я не прикасался ни к ее руке, ни к тому предмету, который в ней был.
Бирк открывает лежащую между нами папку. В ней лежит пластиковый пакет размера А4. В одном углу пакета лежит какой-то небольшой предмет серебристого цвета. На пакете красуется приклеенная бумажка, на которой неразборчивым почерком перечислено содержимое и указан номер дела.
– Если ты никогда не касался этого предмета, – произносит Бирк так протяжно, что это раздражает, – как ты объяснишь результаты экспертизы, которые указывают, что на цепочке отпечатки пальцев трех людей, и при этом одни совпадают с твоими на девяносто пять процентов?
Он поднимает пакет и кладет его передо мной. Я смотрю на цепочку, лежащую внутри, и, словно от невидимого удара в живот, окружающий мир начинает качаться.
– Это та цепочка, которая была у Ребекки в руке? – спросил я, не отрывая взгляда от украшения.
– Да.
– Хорошо.
Я видел это украшение раньше, касался его. Оно даже однажды побывало у меня во рту.
– У тебя все действительно хорошо? – произносит Бирк с ухмылкой на лице. – Выглядишь немного усталым.
– Нет, я… Я просто… Мне было интересно, как она выглядела. Ты сказал, что людей было трое. А кто те двое оставшихся?
– Тебе нужно ответить на мой вопрос, Лео.
– Я отвечу на твой вопрос, если ты дашь ответ на мой.
– Это не игрушки!
Бирк так резко встает со стула, что тот почти падает на холодный пол. Он смотрит на меня, потом на диктофон, раздумывая, выключать запись или нет, чтобы сказанное не осталось на пленке.