Невидимые знаки
Шрифт:
Я ударил землю, добавив ушиб кисти в свой список травм.
Треск в кустах заставил меня поднять голову.
— Эй?
Мысль о компании (даже если они окажутся каннибалами) была намного лучше, чем оставаться в одиночестве.
— Эй? Вы меня слышите?
Шум появился снова, за ним последовал самый прекрасный звук в мире.
Шаги.
— Я здесь. — Я попытался сесть в более удобное положение. Мои ноги были вытянуты передо мной, покрытые грязью от попыток встать всю ночь.
Мое сердце застучало
Ребенок.
Коннор Эвермор.
Слава богу, что выжил не я один.
— Эй. — Я улыбнулся, смахивая грязь, прилипшую к подбородку. — Помнишь меня? Я не причиню тебе вреда.
Ребенок подошел ближе, держа руки за спиной, что-то скрывая.
Протягивая руку, я подозвал его ближе.
— Все хорошо. Иди сюда.
Один шаг. Второй. Медленно он начал идти по мокрой земле и остановился в нескольких метрах от меня. Его взгляд упал на мои Гэлнсы, и он вздрогнул, когда понял, что произошло с моей напухшей и вывернутой в странное положение ногой.
Он переступил с ноги на ногу и опустил глаза.
— Ты в порядке?
Я проигнорировал вопрос. Я не был эгоистичным ублюдком, который ждет заботы от ребенка.
— Не беспокойся об этом. — Указывая на то, что он скрывал за спиной, я сказал: — Меня больше волнует вопрос, в порядке ли ты?
Коннор пожал плечами.
— Жить буду.
Храбрый парень.
Я ненавидел, что ему пришлось пережить аварию и все, что будет дальше, но мне было легче от того, что он был здесь. Так же сильно, как я отталкивал людей раньше, сейчас я не хотел оставаться один. Не сейчас. Не в этой ситуации.
Позади Коннора хрустнула ветка. Он развернулся на месте.
— Я сказал тебе подождать…
Я улыбнулся, когда появился еще один выживший. Слава богу, они оба живы. Они еще дети и не заслуживают того, чтобы умереть такими молодыми.
Не двигаясь, чтобы не пугать маленькую девочку, я сказал Коннору.
— Ты нашел свою сестру. Это замечательно.
Коннор кивнул, когда рыжеволосая девочка подбежала к нему и встала на расстоянии вытянутой руки. У нее был огромный синяк на скуле, с запекшейся кровью на щеке. Она дрожала, слезы сверкали в ее огромных, как блюдечка глазах.
Что-то внутри меня смягчилось, и моя собственная боль была забыта. Я никогда раньше не контактировал с детьми. Я не знал, как себя с ними вести. Но при виде бедственного положения (людей или животных), я превращался в какого-то супергероя из комиксов, где он борется на смерть, чтобы мстить и помогать.
Это то, что случилось с мамой, и посмотри, что из этого вышло.
Я фыркнул, отключив мысли, прежде чем они вернули меня обратно в темноту. Я был единственным взрослым, и этим детям нужен защитник. Они заслужили услышать утешительную
Я совру им.
Я защищу их... как-нибудь.
— Не лучшая посадка, да? — Я улыбнулся. — Ты в порядке... Пиппа, верно?
Маленькая девочка кивнула. Кажется, ей около семи или восьми лет. Она немного выше, чем другие дети, но худее. Она и ее брат были в грязи, смешанной с кровью, и я понятия не имел, что с этим делать.
— Где мы? — спросил Коннор, стоя рядом с сестрой. Он крепко держал ее правую руку, не отпуская ни на секунду. У него также был большой синяк, но не на лице, как у Пиппы, а на шее красовалось огромное красно-синее пятно.
— Где-то на фиГэлйских островах.
Коннор поджал губы, недовольный моим никчемным ответом.
Я не мог его винить. Если бы я был им, я бы тоже злился.
Я попытался сказать что-то хорошее.
— Хотелось бы надеяться, что мы находимся на острове, где есть гостиница или какая-то деревня. Там знают, что делать.
Вместо того чтобы поверить в мою ложь, дети неуверенно посмотрели друг на друга.
Что, черт возьми, с ними случилось?
Где вертолет?
Где их родители?
Я проглотил этот вопрос. Ответ может мне не понравиться.
Тем не менее, Коннор не дал мне никакого выбора.
— Ты единственный, кого мы нашли в живых.
Господи.
Пиппа всхлипнула, придвигаясь ближе ко мне, как будто я мог изменить правду.
— Они не двигались.
Коннор пошел за своей сестрой.
— Все хорошо, Пип. Все будет хорошо.
— Как? Она не просыпалась! — Пиппа упала мне на колени. Ее костлявые руки приземлились на моей сломанной голени.
Ах, ты ж гребаное дерьмо, как же больно.
Потребовалась каждая частичка контроля, чтобы не оттолкнуть ее. Вместо этого я стиснул зубы так сильно, что они чуть не сломались, и обнял девочку. Ей нужна поддержка больше, чем мне. Никто не должен видеть, как умирают их близкие, особенно в таком молодом возрасте.
Когда я прикоснулся к ней, мои пальцы окрасились в красный цвет.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
Потянув за ее разорванную футболку, я посмотрел на ее спину. Из большой глубокой раны на плече сочилась кровь.
Мое сердце замерло.
Как бы я ни хотел, я не мог помочь ей. Я был абсолютно бесполезным этим детям... этим... осиротевшим детям.
— Ты ранена.
Она кивнула, зарывшись лицом у меня на коленях.
Коннор схватил свою маленькую сестру за руку, вырывая ее из моих рук. Его поведение было враждебное — он воспринимал меня как врага, поскольку только что большая ответственность был сброшена на его молодые плечи.
— Она будет в порядке. Она храбрая. Правда, Пип?
Пиппа шмыгнула носом, облизав слезы, которые подкатились близко к ее губам. Она посмотрела на меня и прошептала: