Невидимый муж

Снегова Анна

Кое-как приглаживаю волосы, знаком даю Бьёрну понять, чтоб молчал, и иду к двери. Он насмешливо фыркает и отворачивается.

Толкаю первую дверь и снова оказываюсь в «приемной», как ее окрестила мысленно.

Ещё бы понять, где второй возмутитель спокойствия! Клык в окружающем пространстве как-то не определяется. Судя по всему, затаился.

Я горестно вздыхаю.

Ну хотя бы Бьёрн остался в кровати… Может, поспит ещё и будет не такой сердитый!..

Стоит только коснуться второй двери, за которой сквозь полупрозрачный лёд уже просвечивала

массивная фигура гостя, и я понимаю, какой была наивной.

Рано я радовалась! Горячее дыхание обожгло затылок. Вот же… сумасшедший! Так и знала, что потащится следом, чтоб не оставлять с Волком наедине.

А впрочем, что уж теперь таиться… Фенрир и так знает, что я тут не одна. Правда, то, что Бьёрн окутался в невидимость, наводило на нехорошие подозрения. Он что же, по всему Гримгосту собрался за мной топать?! Точно, сумасшедший.

И всё-таки внутри потеплело.

Едва я распахнула дверь, Фенрир без приглашения вступил внутрь и прикрыл за собой ледяную створку. Значит, стража до сих пор дежурит внизу башни, и он не хочет выносить разговор на лестницу.

Белый волк оглядел меня с хитрющим прищуром, без сомнения отмечая опытным взглядом весь беспорядок в моём облике. Я смущаюсь. Разве виновата, что мне не дали времени собраться как следует? А перед этим основательно поваляли по постели? Так что, если теперь перед нетерпеливой бабкой предстанет нечто, весьма отдалённо напоминающую принцессу благородных кровей, сама будет виновата.

Зато Белый волк выглядел шикарно – весь закутанный в струящиеся вольными складками белые ткани, один край свободно свисает с плеча наподобие плаща. Понятия не имела, как называется у асов такая одежда, но смотрелось торжественно. На ногах сандалии с высокими ремешками крест-накрест. Меч на поясе.

Прям аристократ.

Правда, разбойничье выражение глаз тут же развеяло иллюзию. При виде меня клыкастая улыбка стала шире. Фенрир потянул носом и безошибочно уставился в пустоту за моим левым плечом.

– Надо же, а ты быстрый! Мчал сюда, как барс с подпалённым хвостом, чтоб успеть? Это какая ж должна скорость быть, чтоб догнать меня так быстро. На моей памяти никому не удавалось. Уважаю!

Он бросил смеющийся взгляд на моего кипящего гневом, медленно проявляющегося в пространстве мужа. Я только теперь соображаю, что он ведь в одном полотенце за мной вышел, и покрываюсь краской ещё гуще.

Фенрир усмехается, как будто ему доставляет истинное наслаждение дразнить и дёргать барса за усы:

– Теперь ясно! Спешил наконец-то первую брачную ночь девочке устроить? А то она, бедная, извелась вся без тебя уже. Такие глазёнки грустные были, смотреть было больно! Куколка, успокой своего мужа, а то у него желание мне отгрызть голову на лице написано, я аж боюсь за его здоровье. Не дай бог удар приключится, ты же мне потом не простишь! Где я тебе нового мужа искать стану, чтоб такого же прыткого?

Издаю страдальческий вздох и на всякий случай делаю шаг влево. Встаю между ними.

Бьёрн подаётся вперёд и решительно

отодвигает меня в сторону.

Собирается что-то сказать, но Фенрир опережает.

С непередаваемым удивлением смотрю на то, как подаёт ему руку.

– Не кипятись. Мир?

После секундного промедления, Бьёрн пожимает её крепко в ответ. Судя по тому, как напряглись мышцы на ручище Волка, с намерением ему конечность эту сломать.

Какое-то время продолжается молчаливая борьба на предмет «кто кому расплющит пальцы первым», но кажется, соперники равны.

– Мир! – оскаливается Бьёрн. – Спасибо, что позаботился о моей жене в моё отсутствие.

При этом выделил голосом «моей жене» так, что у меня все внутри ёкнуло от того, как это прозвучало.

Они синхронно разжимают руки, и только тогда я выдыхаю.

И тут, как будто только её в этом дурдоме не хватало, без стука к нам влетает Фрейя.

Открывает рот, чтобы что-то сказать… захлопывает его. Застывает оторопело на пороге, пялится во все глаза на полуголого Бьёрна. Потом отводит взгляд, покраснев как мак. Понятия не имела, что отважная воительница умеет так краснеть. Она сегодня в пару брату тоже вся в струящемся белом, одно алебастровое плечо обнажено, на руках широкие золотые браслеты, волосы подняты в изысканную причёску… сияет, как статуя богини.

Чувствую вдруг острый укол ревности. Кажется, начинаю лучше понимать мужа. Бросаю на него взгляд искоса… но убеждаюсь, что он смотрит на Волка, и успокаиваюсь.

– Зачем королеве понадобилась Фиолин? – задаёт вопрос Бьёрн.

Фрейя нерешительно мнётся на пороге, но всё-таки проходит в комнату и останавливается позади брата. Мне, конечно, очень интересно послушать ответ, но с куда большим вниманием я слежу, куда будет направлен взгляд девушки. Она старательно продолжает отводить глаза, и я проникаюсь к ней благодарностью. Ревность для меня внове, и не уверена, что мне нравится испытывать такое.

– Асура мне не докладывает, - ворчит Фенрир. – Но лучше бы куколке поторапливаться. Старуха не любит ждать.

Я вздыхаю.

– Фенрир! Ты мог бы не называть меня больше «куколкой»? А то мне почему-то кажется, у моего мужа к тебе накипело, и это вот-вот станет последней каплей.

Лицо Бьёрна по-прежнему сурово, но в синем взгляде, который дарит мне на миг, мелькают искры смеха.

– Как хорошо, когда в семье царит взаимопонимание, - говорит он, с хрустом разминая правый кулак ладонью.

Фенрир в ответ осклабился. Кажется, идея размять кулаки была встречена им с большим энтузиазмом.

Мне хочется побиться головой об стену. С этими мужчинами всегда так сложно? Если да, то я правильно делала, кажется, что всю жизнь пыталась тесного общения с ними всячески избегать.

И в эту самую минуту у меня оглушительно урчит в животе.

Взоры всех присутствующих синхронно обращаются ко мне. Пока я мечтаю провалиться под землю.

Бьёрн сурово хмурит брови:

– Вы что, её тут совсем не кормили?!