Невидимый муж

Снегова Анна

– Что – «и что?» - переспрашиваю, задыхаясь.

Меня захлёстывают эмоции. Снова и снова, неудержимые валы, как будто я стою на берегу океана в шторм и пытаюсь удержаться, чтоб не смыло волнами. Разумеется, совершенно бесполезные усилия. Я смертельно соскучилась по его рукам, оказывается.

Какое счастье, что он снова рядом.

– Напомню, мы обсуждаем твоё «во-вторых». Почему ещё тебе хочется задержаться в Гримгосте?

Молчу, делаю глубокий вдох и пытаюсь привести потревоженные мысли в порядок. Если не считать идеи о кровати

в двух шагах от нас, к которой снова и снова предательски соскальзывает мой взгляд… Но я ещё не готова к такой степени честности. Поэтому из трёх своих причин остаться здесь на подольше назову всё-таки лишь две.

Тем более, что дерзкие руки приостановили своё чёрное дело и дают мне возможность перевести дух и попытаться мыслить трезво. Бьёрн терпеливо ждёт от меня правды. Видимо, сегодня ночь такая – ночь откровенности.

– Понимаешь… мне вдруг подумалось, что если я уйду прямо сейчас, то никогда не узнаю всей правды. О том, кто была моя мать. И почему отказалась от меня. А вдруг она всё ещё жива?

Он молчит и слушает очень внимательно. Слишком внимательно! Я пугаюсь, и торопливо добавляю:

– Но я уже сказала, не обращай внимания! Я всю жизнь жила в неведении. Наверное, судьба такая. Главное убираться отсюда поскорее! Тебе опасно тут находиться. Вдруг кто заметит?..

Пытаюсь вырваться из его рук, чтоб продолжить собираться. Но не тут-то было. Бьёрн усиливает хватку и никуда не пускает. И продолжает размышлять. Мой страх перерастает в панику. Я же не хотела такого эффекта! Он же отчаянный! Не дай бог…

– Хорошо. Остаёмся ещё на один день. Пойдёшь завтра к своей старухе и расспросишь обо всём. А я буду рядом. Больше тебя одну на шаг не отпущу, имей в виду! Устал наступать раз за разом на одни и те же грабли. Уйдём вместе завтра ночью.

– Нет! – в ужасе восклицаю я. Мамочки, что я наделала… он же если решил, обухом не перешибёшь! Ну кто меня за язык тянул, лучше б молчала, отшутилась как-нибудь…

– Ничего страшного. Я невидимый, Клык тоже. Даже Псина на нашей стороне, какая удача! Грех упускать такой шанс. Мне, между прочим, чтоб ты знала, самому интересно, как в Гримгосте всё устроено изнутри. Они ж веками не пускают чужих, у нас в Таарне толком и не знают об их существовании. А иметь под боком такого опасного соседа, от которого не знаешь, что ожидать, может быть чревато. Не прощу себе, если не выясню, что тут к чему.

– Но ведь…

Он закрывает мне рот ладонью, пресекая дальнейшие попытки спорить.

– Отстань! Для тебя это важно. С остальным я разберусь.

Вот.

Теперь я окончательно тону в этом океане с головой.

«Для тебя это важно». Интересно, я когда-нибудь перестану влюбляться в него ещё сильнее?

А Бьёрн, даже не подозревая, какая буря любви и нежности бушует у меня внутри в эту самую минуту, продолжает снова легкомысленным тоном:

– Тем более… что признаться честно, я ужасно устал с дороги! И…м-м-м… заледенел…

Зарывается лицом мне в волосы, вдыхает запах.

А его правая ладонь, оставив мои губы на свободе, медленно движется по горлу вниз. Заставляя меня задыхаться.

– Замёрз как собака, пока по горам шлялся, - шепчет мне в волосы муж.
– Погреешь?

И его ладонь ныряет в вырез моей ночной сорочки.

Мой сдавленный хриплый стон отражается от ледяного потолка и стен.

Холодные руки на раскалённой коже. Там, где она так нежна…

Ворчит мне на ухо с царапающей хрипотцой:

– Уже лучше. Начинаю согреваться.

Растворяюсь в самой сладкой в мире ласке. Осторожной, пьянящей, будящей во мне такие желания, о которых раньше не подозревала. Стыдливость временами ещё берёт верх, но я прогоняю её прочь. Отдаюсь на волю любимым рукам, как мечтала когда-то.

И они полностью оправдывают доверие

– Как красиво… - выдыхает Бьёрн. И я не сразу понимаю, о чём он.

Наше отражение в зеркальной стене напротив.

Случайный взгляд туда заставляет меня вспыхнуть и сгореть в пепел.

…Правда, кажется, я слегка переоценила свою смелось.

Судорожно сжимаю бёдра, когда его вторая ладонь ныряет под подол моей задранной сорочки. И когда только успел…

Сладкое наваждение мигом сдувает, в голове проясняется.

Испуганно распахиваю глаза шире.

– Я… тебя лучше по-другому согрею! Здесь просто потрясающая ванна! Тебе понравится!

– Трусиха, - довольно замечает супруг, тщательно оправляя подол сорочки. – Но определённо делаешь успехи.

Рывком разворачивает к себе. Удовлетворённо оглядывает мою растерянную физиономию.

Аккуратно поправляет на место бретельки, которые сползли уже обе, отчего сорочка вот-вот грозит свалиться к моим ногам совсем. Чудом держится.

Ещё более довольно Бьёрн оглядывает то самое, на котором держится.

– Ну, веди!

Нет. Точно переоценила. Тело под сорочкой горит в тех местах, где его касался муж. Словно я пыталась съесть пирог только из печи – вкусно, сладко, неимоверно хочется… но рано. Ещё слишком обжигает нежную кожу.

Чтобы сбежать от этого откровенно раздевающего взгляда, который чересчур смущает, я поскорее отворачиваюсь и веду Бьёрна прочь, к одной из дверей в боковой стене этой здоровенной спальни. Все усилия направляю на то, чтоб не врезаться в стены. В голове туман, и сердце колотится часто-часто.

Муж следует неотступно. Только ворчит мне в спину:

– Может, тут ещё и поесть найдётся? Так, глядишь, мне до того понравится в Псиной конуре, что я захочу погостить тут подольше. Тем более, смотрю, постель здесь явно неплохая!

Я спотыкаюсь под жгучим взглядом, которым он, не скрываясь, любуется моей пятой точкой под тонкой тканью ночной рубашки.

Кажется, это будет очень длинная ночь.

==

От автора:

Дорогие читатели! Напоминаю, что у меня в цикле о Невидимках есть еще две завершенные истории))