Невидимый муж
Шрифт:
Вернее, бывают… но сплошь страшные.
– Ты пришла, мой цветочек! Ну что, готова?
И снова я так задумалась о постороннем, что дала застать себя врасплох.
Уверенной походкой вразвалочку он перешёл всю площадку, бросил товарищей и явился снова меня пугать. Любимое занятие, сколько себя помню. Ципион загонял меня как зверя в какой-нибудь переулок и начинал насмехаться. Не трогал. Но глумливо смотрел и говорил такие похабные вещи, что мне потом ночью снились кошмары.
Не выдерживаю. Обхватываю себя руками
– Да что же тебе от меня надо?! Почему не донимаешь других девушек? Вон сколько мечтает о тебе! Каждый праздник столько браслетов…
На нас оглядываются.
Мне уже всё равно.
Может, хоть так постыдится! Но Ципион – и стыд… нет, он вряд ли даже знает такое слово.
И как же, как же несправедливо, что на мужчин не распространяется правило двадцати одного года! Мужчина в любом возрасте жених. Ципиону вот двадцать пять, а всё не торопится заводить семью.
Он щерится в ухмылке.
– Другие? Другие – не интересно, цветочек! Когда суют свои браслеты прямо в руки. Какое в том удовольствие настоящему Охотнику? А вот ты…
Смотрит так, что мне кажется, вот-вот облизнётся. Меня передёргивает от омерзения.
– Увидеть у своих ног тебя… жду не дождусь, моя радость!
Отчаявшись, использую последний аргумент:
– Ты разве не боишься… моего проклятья?
Он откидывает голову и смеётся.
– Я? Чего-то бояться? Ты сдурела совсем? Только идиоты верят в то, чего не видно глазу. Я не такой дурак. Магии не существует. Как и всяких там «сглазов» и «проклятий».
Такой ты дурак, Ципион.
Именно такой.
Потому что есть многое, что не видно человеческому глазу. Я сегодня была свидетелем подобного чуда.
Воспоминания о чужаке снова проросли в сердце ядовитым цветком.
Опускаю глаза. Так и не пришёл. Хотя слово давал. Уже и не придёт, видимо.
А Ципион злится. Цедит разъярённо:
– Смотри на меня, девка, когда с тобой разговариваю! И готовься. Сегодняшняя ночь тебе понра-а-вится, обещаю!
Он нависает надо мной. Никогда ещё так близко не подходил. Вообще никто не подходил, не осмеливался, как будто я прокаженная. Кроме… одного неправильного человека.
Собираю всё мужество в кулак. Заявляю ему с самоубийственной храбростью, хотя голос дрожит, хотя знаю, как выместит на мне потом эту мою храбрость:
– Отойди от меня! Пока ещё я не твоя. Меня защищают законы.
– Пока ещё, Фиолин! – шипит он.
– С нетерпением жду момента, когда смогу, наконец, сбить с тебя спесь. Имей в виду. Все парни в деревне предупреждены. Никто не посмеет взять у тебя чашу.
Чаша с ритуальным напитком, которую парень принимает из рук девушки, означает, что он соглашается на её предложение себя. После чего девушка надевает на него брачный браслет. И с этого момента они считаются мужем и женой – перед всем племенем и перед богами.
Вот
Никто не возьмёт у меня чашу, никто не примет мой браслет в этот самый последний вечер.
Значит, я пропала…
Камушек на шее вспыхнул огоньком, обжигая кожу. Ещё раньше, чем за моей спиной раздался спокойный голос с нездешним, чужим акцентом.
– Возможно, я не разбираюсь в каких-то нюансах местных обычаев. Но кажется, девушка попросила отойти от неё.
Я знаю этот голос.
До мурашек на коже – от плеч по спине вниз, до дрожи, с которой начинают согреваться мои замёрзшие пальцы, он мне знаком.
Мой чужак всё-таки сдержал обещание. И пришёл.
А ещё… он обещал, что во второй раз я его увижу.
Я ощущаю его присутствие позади, так же чётко, как чувствовала взгляд из метели. Но не хватает духу обернуться, чтобы проверить. Точно ли теперь он во плоти. Ноги будто приросли к земле.
Уронила руки, смотрю прямо перед собой и ловлю отзвуки чужого дыхания. В абсолютной тишине – потому что даже музыка прекратилась. И мы стоим в перекрестье множества взглядов.
А потом я замечаю, как Ципион ведет глазами вверх, и они опасно сужаются.
Он что же… видит?..
Того, кто стоит у меня за спиной…
Губы Ципиона кривятся, он бросает небрежно:
– Это разве девушка? Это приблудное ничтожество, проклятая кровь. Девка годна лишь на то, чтобы её…
На правое плечо мне ложится тяжёлая рука.
Я бросаю испуганный взгляд вниз и вижу крупную ладонь с красивыми длинными пальцами. На безымянном – массивное серебряное кольцо с ярко-синим камнем. Наверное, одно такое кольцо стоит дороже, чем я.
Пальцы сжимают моё плечо.
– Осторожно, - Вкрадчиво говорит чужак. – Осторожно, дружище! В тех краях, откуда я родом, за оскорбление девушки можно лишиться языка. А мне очень бы не хотелось начинать знакомство с твоим племенем таким вот неловким образом.
В глазах Ципиона вспыхивает тёмная ярость, губы растягиваются в хищном оскале.
Я выкручиваюсь из держащей меня руки, делаю шаг вперёд. Моляще смотрю на Ципиона. Пытаюсь утихомирить, пока не случилась беда. И вновь из-за меня.
– Он… ничего такого не хотел сказать! Он просто… чужак. Нездешний. Заблудился в метели, а я случайно встретила и проводила. Пополнит запасы… и пойдёт своей дорогой. Он не хочет здесь проблем! Ты… же помнишь о законах, которые охраняют гостя?
С замиранием сердца жду, что ответит. И чувствую, как сгущается воздух за спиной от пламени чужого гнева. Только это не слепая ярость бешеного быка, как у Ципиона. Это холодный и сдержанный огонь. Но такое пламя способно опалить до костей в считанные мгновения. Никогда бы не хотела почувствовать его на себе. И безумно боюсь, что будет драка.