Невидимый противник (сборник)
Шрифт:
Ресторан «Голубой кролик» был далеко за городом и стоял на самом берегу, так что, казалось, мог свалиться в реку. С первого взгляда он не внушал доверия, но обслуживали там превосходно.
Цинтия и Адамс помахали мне и Велде, и мы подошли и уселись за их столик.
Прежде чем мы открыли рот, Адамс заказал нам по бифштексу и стакану красного, а потом буркнул:
— Ужинать или за новостями?
— И за тем, и за другим.
—
— Когда я все это разберу.
Дисоку не сиделось.
— Ну и ну, Майк! На ней больше грязи, чем на одежде угольщика. Это просто шлюха. А знаешь, кто нам все это выдал?
— Цинтия?
— Заткнись. Мы нашли девушек, которые с ней работали, но они уже ни на что не годятся, кроме дома для престарелых. Она, конечно, участвовала в шоу, но не это было для нее источником хлеба насущного. Салли была высокооплачиваемой шлюхой. Она крутилась с сильными мира сего, потом влюбилась и снюхалась с фарцовщиками.
Велда смотрела на меня потрясенная.
— Если она была в воровской шайке, то как сумела выйти замуж за Торренса, который так респектабелен? Это неправдоподобно.
— Нет, правда. Он попался в ее сети, когда еще был ассистентом. Тогда она была куколкой, а ты знаешь, что делают куколки с нашим братом. Они стали... хм, друзьями. Потом он женился на ней. Я тебе могу назвать несколько пар в политических кругах, чьи жены взяты прямехонько из дома свиданий. Это не такая уж необычная штука.
Он отложил вилку и отхлебнул вина.
— А дальше что? Шантаж?
— Не знаю,— признался я.
— Ну, а скажи, чего ты еще хочешь?
— Торренс теперь большая шишка, верно? И он сказал, что на него были покушения ребят, которых он в свое время помог упрятать.
— Ну, у всех политиков и юристов бывает такое.
— И все, конечно, не устраивали из этого такого скандала.
— Ну и что?
— Я хочу проверить все дела, которые он вел в суде, и тех ребят тоже. У тебя, должно быть, остался материал?
— Тогда закончим вечер в моей конторе. Вперед!
Его досье на Торренса было очень обширным и состояло из множества газетных вырезок.
Спустя некоторое время мы все привели в систему. Дисок нашел четыре дела по обвинению в покушении на жизнь Торренса, Цинтия шесть, Велда и я — по три.
Мы отложили все до утра. Правда, Дисок хотел продолжить, но Цинтия шлепнула его по лбу.
Мы с Велдой приехали в отель и разошлись по комнатам. Я поцеловал ее и закрыл за ней дверь. Ей это не слишком понравилось. Но мне нужно было работать. Я побрился, принял душ и, сев на кровать, начал рассматривать вырезки. Одну за другой я швырял их на пол, пока в руках у меня не осталось четыре. Все остальные, которые покушались
Четверо были живы, все на воле, из них один отсидел тридцать лет.
Целая жизнь...
Тридцать лет....
Он был сорока двух лет, когда вошел в тюрьму, и семидесяти двух вышел оттуда. Его звали Сонни Монтлей, и у него была сапожная мастерская где-то в пригороде.
Шерман Вуфф — на него Торренс обрушил весь свой арсенал юриста, и он заработал большой срок. Он покушался на всех, включая судью, но особенно — на Торренса.
Арнольд Гудвин, которому нравилось называться Мучеником.
Сексуальное помешательство.
Торренс вел его дело от начала до конца — до приговора. Потом он сбежал из тюрьмы.
Адрес неизвестен.
Николас Бекхаус, убийца. Ранил полицейского при побеге из тюрьмы. Второго убил. Торренс дал ему большой срок.
Поклялся стрелять в прокурора, как только увидит его на улице.
Адрес неизвестен.
Я сложил вырезки и вытянулся на кровати.
— Теплая компания.
В дверь постучали.
Я достал оружие и, встав за угол двери, сказал:
— Войдите...
Велда вошла, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.
— Хотел меня подстрелить?
— С ума сошла!
— Да, давно.
— Что тебе надо?
— А ты не догадываешься?
Я протянул руки, обнял ее, прижал к себе, запутался губами в ее непокорных волосах, потом потянулся к ее рту, трогая руками бедра. Она прильнула ко мне. Я был голый до пояса, и ее грудь, твердая и настойчивая, сразу прижалась к моему телу.
— Я собираюсь тебе отомстить, милый, пока ты со мной.
— Ты отправишься обратно в кровать.
— Конечно, в кровать, но не обратно.
Она подошла к постели, точными, женскими движениями стала расстегивать свои бесконечные крючки и кнопки. Потом постояла обнаженная, чтобы я мог видеть ее всю, и скользнула под одеяло.
Она ждала.
— Посмотрим, кто кому отомстит,— ответил я. Разделся, лег, погасил лампочку и повернулся к ней спиной. Я крепко зажмурил -глаза, но ощущал ее тепло рядом.
–
Мое сердце билось медленно, я сдерживал себя, и все-таки...
Я молча дышал.
— Ты большой подонок,— сказала она ласково.— Если бы я не любила тебя, ты уже был бы покойником.
Глава 5
Я был на ногах еще до восьми. Большое, прекрасное существо со Спутанными волосами, которое пролежало эту ночь, уютно мурлыкая, рядом со мной, потянулось, открыло сонные глазищи, потом улыбнулось.
— Остыла?
— Вполне.
Она показала мне язык.
— Ты мне еще заплатишь за эту ночь.