Невидимый противник (сборник)
Шрифт:
Возле нее за рулем сидел Джон и с серьезным видом глядел вперед на дорогу. Он вел машину очень внимательно и все же порой улыбался при виде маленьких машин, встречавшихся им по пути. Хотя теперь у него не было причин улыбаться. И все же, подумала Барбара, мы можем казаться беззаботными проезжающим. мимо людям. Мы похожи на сияющую молодую пару с рекламной картинки.
— Что за человек Рус Нортон? — спросил Джон, повысив голос, так как ветер относил слова.
— Не моего типа,— ответила девушка.— Немного...— Она подыскивала подходящее слово,— неискренний, но не
— И был уверен в твоей симпатии?
— Да, это он вообразил себе, когда я еще была девочкой,— ответила Барбара.— Мы так и не сблизились с ним, Джон. Было бесцельно продолжать наше знакомство.
Джон устремил взгляд на дорогу.
— Я почти не знаю его. Он тяжело переживал разрыв с тобой?
— Да, очень тяжело. Но внешне был спокоен.
— А в душе?
— Был очень раздосадован,— ответила она.— К сожалению, в основном из-за богатства моего отца, а не из-за меня. Несмотря на это...
Она замолчала. Джон подождал немного, надеясь, что она закончит фразу, потом сказал:
— Я знаю, это абсурд.
Долгое время они ехали молча в маленькой машине в этот солнечный весенний день. Когда остановились, чтобы уплатить дорожную пошлину, служащий улыбнулся им. Потому что мы кажемся такими молодыми и радостными, подумала Барбара. Они поехали дальше.
— Для этого все же должна быть основательная причина,— наконец сказал Джон.— Видимо, Нортон здесь ни при чем, это было бы смешно. Может быть, Хэнк Робертс? Один из нас впоследствии мог занять место директора. Но это тоже смешно. Альфред Куртис? Для него вообще нельзя найти мотивов, он тоже отпадает. Ричарду Стилу тоже нет никакого смысла.
Джон говорил это отрывистыми фразами, так как ветер мешал и. дорога требовала особого внимания.
— Единственное, в чем я уверен,— это в том, что к субботнему вечеру у меня не будет алиби,— проговорил он, обгоняя медленно ехавшую машину.
Теперь они ехали по широкой аллее Меррит, на которой множество подъемов и спусков делали опасной быструю езду.
Когда Барбара заметила, что он совсем забыл о Вудсоне, Джон сперва только улыбнулся.
— Ты думаешь, я когда-нибудь играл с ним в карты и сплутовал?
Немного погодя ему пришло в голову, что все их предположения бессмысленны, но история произошла, и он завяз в ней.
— Остается девушка,— сказал он,— и зеленое платье, которое, возможно, было куплено в Дэнбери прошлым летом.
— Там мы во всяком случае должны начать. Если ничего не найдем, -попробуем поискать в другом месте.
Некоторое время они снова ехали молча. У нас немного точек опоры, думала Барбара, это правда, совсем немного. Зеленое платье и очертание дерева на заднем плане снимка. А полиция имеет так много! Подпись на чеке, метки прачечной на рубашках и тот толстый мужчина, который утверждал: «Да, это был он!»
Машина, следовавшая за ними, была именно таким' черным лимузином, какой Барбара считала «приличным», в отличие от их яркой спортивной машины. Позади лимузина ехал очень старый «ягуар» с опущенным верхом. Взад и вперед по этой оживленной дороге сновала бесконечная
Добравшись до перекрестка с шоссе № 7, они повернули на север. Черный лимузин, а также «ягуар» продолжали следовать за ними..
Когда Риджфильд остался позади — шоссе проходило в стороне от города,— Джон замедлил ход и взглянул на часы. Было уже начало второго. Они ехали не быстро, а главное — потратили много времени й Нью-Йорке, пока добрались до машины Джона и пробирались через весь город в сплошном потоке автомобилей.
— Пообедаем? — спросил Джон.
Барбара кивнула, и они свернули возле указателя «К ресторану „Фокс Хилл“». Проехав вверх по боковой дороге, остановились возле длинного здания, бывшего имения. На террасе, с которой открывался вид чуть ли не на половину Коннектикута, выпили коктейль. На деревьях было полно, молодых побегов — признак наступившей весны.
Черный лимузин остановился у какого-то заведения почти напротив ресторана «Фокс Хилл». «Ягуар» притормозил, но затем поехал дальше.
Было уже больше двух часов, когда Джон нашел место для стоянки на главной улице Дэнбери, почти рядом с филиалом магазина «Мадам Жак». Магазин в Дэнбери — не столь изысканный, как основное предприятие в Нью-Йорке: в витрине выставлено много платьев, а на двери не было гардин.
Барбара назвала инвентарный номер платья, фамилию изготовителя, но это не помогло. Здесь Барбара была всего лишь молодой девушкой в весеннем платье, купленном не у «Мадам Жак»,— сопровождаемой высоким мужчиной. Он, правда, выглядел безукоризненно, но имел заурядное лицо. Поэтому дело подвигалось туго. Пришлось позвонить в магазин на Медисон-аве-ню для подтверждения обстоятельств дела. После этого отношение изменилось, и старые бумаги были просмотрены.
В Дэнбери было продано всего три таких платья. Два из них по счетам известных клиенток, а третье — сорок второго размера, зеленое — за наличный расчет,
— Я тогда еще не работала здесь,— сказала продавщица, затем спохватилась: — Один момент.
Она вышла в заднее помещение и вернулась с пожилой женщиной. Та сообщила, что платье купила какая-то девушка, явившаяся в сопровождении старой дамы.
— Минуточку,—сказал Джон, доставая из кармана конверт с газетной вырезкой.
Он вынул из конверта эскиз портрета погибшей и протянул его женщине.
— Не эта ли девушка была у вас?
Она поднесла эскиз к свету и внимательно рассмотрела. Потом медленно покачала головой.
— Затрудняюсь вам сказать. К тому же это было так давно.
Женщина вернула эскиз.
— Может быть, она и купила платье, но если бы даже я увидела ее сейчас, то не уверена, смогла ли бы вспомнить.
Джон убрал вырезку в конверт.
— У нее волосы были рыжие? — спросила Барбара.
Женщина немного подумала и ответила, что это возможно, но точно она не помнит. Она почему-то запомнила только даму лет шестидесяти, опиравшуюся на палку, которая пришла вместе с девушкой. Дама была одета в черное, с проницательными черными глазами, худая и высокая. Намного выше девушки, хотя ходила сгорбившись.