Невидимый заговор против человечества
Шрифт:
Если можно здесь определить какой-нибудь фактор мотивации всего этого ужаса и трагедии XX в., то это, конечно, антикоммунизм. Враждебность между так называемыми западными и восточно–коммунистическими демократическими государствами создала бесконечное брожение с 1918 г. почти до конца ХХ ст.
Прибытие привилегированной элиты из России в 1918 г. и из Китая в 1949 г. вызвало ударную волну в столицах Европы и Америки и привело к обратной реакции, которая длилась на протяжении десятилетий. Призыв “Рабочие мира, объединяйтесь!” вызвал опасения у непосвященных капиталистов западной промышленности, банковского дела и торговли. Это опасение
Исследователи таинственных заговоров многие годы были озадачены, почему капиталисты такого высокого уровня, как Морганы, Варбурги, Шиффы и Рокфеллеры могли потворствовать и поддерживать идеологию, которая открыто угрожала их положению и богатству.
Чтобы понять эту кажущуюся дихотомию, достаточно понять, как действуют члены тайного общества, нужно изучить философа, повлиявшего на этих людей через Родса и Раскина, Георга Виля и Фридриха Гегеля.
Углубившись в основы века благоразумия, можно заметить, что интеллект восстает против власти церкви. Немецкие философы
Фридрих Гегель, Йоган Готлиб Фихте и Иммануэль Кант вдохновили будущие поколения идеей, что современный человек не должен быть скован религиозными догмами и традициями. Эти иконоборцы отличались между собой только в том, как Кант полагал, что вещи, которые не могут быть проверены в материальном мире, не могут быть известны человеку. В то время как метафизики Фихте и Гегель полагали, что сознание человека — “божья свеча”, что интуиция и любовь создают единство человека с Божественным, ведущее к пониманию и равенству.
Утверждение Гегеля относительно рациональной интерпретации человеческой сущности привело к созданию гегельянской системы, стало попыткой примирить противоположности, постичь всю Вселенную как систематическое целое. Это было ошеломляющее усилие, и оно еще не было полностью завершено. Сторонники и противники Гегеля продолжат философствовать и в наступившем новом тысячелетии. Легко понять, почему такое абстрактное мышление по–разному интерпретировалось последователями Гегеля, включая Карла Маркса и Гитлера.
Товарищ Гегеля, идеалист и человек, наиболее сильно повлиявший на его деятельность, Фихте, был членом секретных обществ. “Интересно, что Фихте, разработавший эти идеи раньше Гегеля, был масоном, почти наверняка иллюминатом, и конечно поддерживался Орденом иллюминати” [598] , — писал скурпулезный исследователь тайных обществ Саттон. Предполагалось даже, что сам Гегель, возможно, был членом немецкой революционной ложи Ордена иллюминати, находящегося вне закона с 1784 г., хотя никаких конкретных документов найдено не было. Он, наверняка, поддерживал масонскую теологию рационализма.
598
Энтони Саттон. Уолл–стрит и большевицкая революция. — М., 1998. — С. 34.
Маркс направил теоретическую философию Гегеля в материальный мир и разработал исключительное орудие управления людьми и событиями. Это стало известным как диалектика Гегеля, процесс, в котором противоположности — тезис и антитеза — примиряются в компромиссе или синтезе.
Заявление, уместнее здесь — мысль, что западные капиталисты создали коммунизм (тезис), с одной стороны, как конкретного врага демократии (антитезис),
Члены секретных обществ, ведущие начало от Круглых столов Родса, хорошо усвоили диалектику Гегеля. Их предшественники успешно использовали ее на протяжении столетий, не упоминая имени Гегеля. Эти ранние Макиавелли обнаружили, что осталось сделать маленький шаг к реализации, что не стоит ждать кризисов и неразберихи. Общественное волнение можно создать и управлять им в своих личных интересах. Таким образом, возникают циклы финансовых бумов и роста, кризисов и революций, войн и угроз войны, и все это поддерживает равновесие сил.
Общественные активисты и бюрократы хорошо усвоили эту хитрость — “оба конца против середины”, когда на практике, когда интуитивно, когда изучением теории. Требуйте больше, чем вам действительно надо (тезис) от вашей оппозиции (антитеза), и после достижения компромисса вы обычно завершите тем, что вы считали главным (синтез).
“Этот революционный метод, который заключается в систематической работе тезиса против антитезы и создающий синтез, является ключом к пониманию мировой истории” [599] , — заявляет автор, изучающий заговоры, Текс Маррс.
599
Texe Marrs. Dark Majesty. Austin, TX: Living Truth Publishers, 1992. — P. 114.
Возвращаясь к Троцкому, мы находим, что он покинул Соединенные Штаты на судне 27 марта 1917 г., несколько дней ранее, чем Америка вступила в войну, вместе с почти тремя сотнями революционеров и средствами, которые обеспечила ему Уолл–стрит. За Троцким, настоящее имя которого Лев Давыдович Бронштейн, следили английские агенты, подозревавшие его в сотрудничестве с немецкой разведкой, начиная с его пребывания в довоенной Вене. Покидая Нью–Йорк, Троцкий заявил: “Я возвращаюсь в Россию, чтобы свергнуть временное правительство и прекратить войну с Германией” [600] .
600
William T Still. New World Order: The Ancient Plan of Secret Societies. Lafayette, LA: Huntington House Publishers, 1990. — P. 140.
Когда судно с Троцким и его окружением остановилось в Галифаксе (Нова Скотия), они и их денежные средства были задержаны канадскими властями, обоснованно боявшимися, что революция в России может освободить часть немецких войск, которые тогда смогут воевать с союзническими войсками на Западном фронте.
Но это обоснованное беспокойство было преодолено, когда старый друг президента Вильсона полковник Хаус сказал руководителю секретной британской службы сэру Уильяму Вайсмену, что Вильсон хочет, чтобы Троцкого отпустили. 21 апреля 1917 г., менее чем через месяц после того, как Соединенные Штаты вступили в войну, британское Адмиралтейство распорядилось выпустить Троцкого, который, имея на руках американский паспорт, выданный Вильсоном, продолжил свою поездку в Россию.