Невинная для Варвара
Шрифт:
У меня было много женщин, и это не хвастовство. Слишком рано я начал свою половую жизнь. Легко и без ущербов для себя менял партнёрш. Но именно Жасмин хочется раз и навсегда. Хочется постоянно ощущать её запах, гладкость кожи, сладость губ, тепло податливого тела. Слышать нежный голос. Чувствовать касания, робкие, ласковые. Это явно клиника. Невозможно так подсесть на человека.
Сам не замечаю, как засыпаю. Расслабляюсь, наконец, и отключаюсь.
Открываю глаза ранним утром от ощущения, что кто-то на меня смотрит. Натыкаюсь на пристальный взгляд одной малышки.
— Доброе утро, — шелестит и опять краснеет, улыбается ласково, ямочки показывает.
— Давно не спишь? — притягиваю её к себе.
— Полчаса как, — шепчет, поглаживая по вискам и бровям.
Сама льнёт и целует меня. В щеку, уголок губ, губы. Щетину корябает пальцами. Её мягкие губы смещаются к шее, неуверенно, но чертовски заводящая ласка просто уничтожает всю выдержку.
— Прервись, Цветочек, — хриплю, сам себя в этот момент ненавижу. И вибрирующий на тумбочке телефон тоже.
Жасмин вскидывает голову, удивлённо-обиженно смотрит. Кивнув, очень бодро соскакивает с кровати и исчезает в коридоре.
С глухим рычанием переворачиваюсь на бок и хватаю мобильник.
— Как же я хочу тебе сейчас что-нибудь сломать, Валиев, — цежу сквозь зубы, отвечая на звонок.
— Наши желания совпадают, Рахлин. Дверь открой, я у твоего подъезда уже десять минут торчу.
Глава 23. Жасмин
Проснувшись утром в объятьях Натана, я себя ощутила безмерно счастливой и влюблённой. Рассматривала безмятежное расслабленное лицо спящего мужчины, и в груди расцветало нечто тёплое, воздушное. Каждой чёрточкой любовалась.
Всё в нём безупречно. Высокий умный лоб, чёрные густые брови вразлёт. Прямой нос. Идеальные губы, нижняя чуть пухлее верхней. Даже его густая щетина, переходящая в бороду, просто прекрасна. Подстрижена красиво и ухоженная. Но самое завораживающее — его глаза. И мне хотелось разбудить его поцелуями, как он делал. Нежил в руках, шептал с хрипотцой разные милости и целовал. Увидеть в этих глазах ту страсть, нежность и ласку, которую он не раз дарил.
Пока решалась, мужчина сам проснулся. Правда, прервал мою инициативу. Наверное, момент неподходящий. А может быть, между нами что-то изменилось. Ведь он и вчера ни разу не поцеловал меня. Пил в одиночестве и даже на наш вечерний медицинский ритуал согласился с неохотой.
Прячась в ванной, анализирую поведение новоявленного мужа. Пытаюсь понять, что не так. Может быть, ему опять что-то Саид сказал. Год назад, на свадьбе Ники и Дамира, Валиев пригрозил Натану, чтобы не лез ко мне.
А может, всё дело в моей ночной истерике? Я вчера многое наговорила ему. И про поцелуй с Рамилем рассказала, и в любви призналась. Что-то из этого оттолкнуло.
Поднимаю голову и смотрю на своё отражение. Он ведь не хотел никаких отношений. Тем более с малолетней простушкой. У нас взаимовыгодная сделка. А поцелуи и всё остальное — просто приятное дополнение. К тому же я сама ему себя
Слышу за стенкой суровый голос Саида и стираю дурацкие дорожки слёз. Умываюсь холодной водой, чищу зубы. Заплетаю косу, хотя мне очень хочется отрезать длинные волосы, поменять себя кардинально, чтобы не быть этой самой простушкой.
Выхожу в коридор. Мужчины перебрались на кухню, и у меня есть возможность зайти в гостиную и переодеться. Джинсы, толстовка, стандартное и простое.
— Доброе утро, — присоединяюсь к ним и улыбаюсь Саиду. Очень рада его видеть.
— Привет, малышка, — он всегда зовёт меня малышкой, смотрит по-особенному и голос смягчает. В моём идеальном мире именно таким должен быть старший брат. И таковым Саида я и воспринимаю.
Мужчина подозрительно осматривает меня с ног до головы, хмурится и переводит взгляд на полуголого Натана. Смущённо улыбаюсь и ставлю чайник.
— Вы расскажете, что с моими родными? — спрашиваю, доставая турку и банку с кофе.
— С ними всё хорошо, — мрачнеет Саид. — Домой улетели почти целыми и невредимыми.
— А Рамиль? — напрягаюсь и разворачиваюсь к мужчинам.
— А этот товарищ пока сидит в изоляторе, не скоро вернётся домой, — хмыкает Валиев. — Больше к тебе никто не сунется.
С плеч будто гранитная плита падает. Дышать легче становится. Улыбаюсь совершенно искренне и радостно. Завариваю мужчинам кофе, их любимый. Готовлю омлет, поджариваю гренки. Копошусь вокруг, пока друзья общаются на свои темы.
Завтракаем мы все вместе, Саид охотно рассказывает о жене и дочери. Он очень изменился за очень короткий срок. Чаще улыбается, особенно когда речь заходит о семье. Мне до сих пор неловко оттого, что я хотела их разлучить в прошлом. И верила, что смогу это сделать.
После сытной трапезы мужчины уходят курить на балкон и явно посекретничать. С любопытством наблюдаю за ними, очень хочется подслушать. Возвращаются довольно быстро и оба злые. Явно разговор не задался.
— Я оставлю тебе ключи от моей квартиры и карту, — внезапно заявляет Саид, кладёт на стол связку ключей и банковскую карточку. — Пользуешься обоими в любое время и не стесняешься, поняла?
— Я не возьму, — мотаю головой, скрещивая руки на груди.
— Независимость свою отключай. Когда дают, надо брать и не спорить, — злится мужчина.
— Так, всё! — рявкает Натан, вставая между нами. — Ты попытался, она отказалась. Иди, Валиев.
— Ты не обязана участвовать в его авантюре. Понимаю, испугалась, но сейчас ты свободна, и никто на тебя не давит. Брак можно аннулировать, — Саид продолжает на меня смотреть сурово и строго.
— Спасибо, Саид, за всё. Я очень благодарна вам. В первую очередь за тот шанс, что вы мне дали, когда забрали из семьи. За то, что всячески помогали в течение последнего года. За то, что не отвернулись и прилетели. Но я останусь с Натаном, — подхожу к напряжённым мужчинам и переплетаю наши с мужем пальцы. — Ничего аннулировать не надо. И никто меня не заставлял. У нас всё по взаимному согласию.