Невинные грехи

Каски Кэтрин

За окном кареты появился лакей, но Киллиан взялся за ручку и придержал дверь.

— Что вас волнует, Фелисити?

— Ваш брат просил, чтобы я не выходила из дому, пока не решится вопрос с нашим браком… А я приехала на бал.

Лакей подергал дверь, но Киллиан не спешил ее отпускать.

— О Гранте не беспокойтесь, он сейчас на музыкальной вечеринке с лордом и леди Рэйфорд и их дочерью.

— К тому же разве можно было ответить отказом на приглашение леди Дэвис? — добавила Присцилла. — Когда я отправила ей ответ с

извинениями, написав, что у нас гостит добрая знакомая, она пригласила и тебя, Фелисити.

— Нужно было получше извиняться… От нас всех, — пробурчал Локлен.

— Вы оба всегда любили балы. — Присцилла подняла веер и ударила по державшей дверь руке Киллиана.

Тот скривился и откинулся на спинку сиденья, давая лакею возможность открыть дверь и подать руку Присцилле.

— Да, когда от меня не требовалось найти и очаровать самую нежеланную женщину из присутствующих.

Присцилла повернулась и посмотрела на брата.

— Пойдем, Фелисити. — Опущенные уголки ее губ тут же взметнулись вверх. — За этими дверьми нас ждет волшебный вечер.

Фелисити встала и вышла из экипажа.

Хотелось бы верить!

Приподняв подол изумрудного шелкового бального платья, которое так понравилось Присцилле, Фелисити пошла по ступеням лестницы Веллборн-хауса. Внутри бойкие лакеи сновали среди прибывающих, умудряясь каким-то образом одновременно принимать шляпы, подхватывать сброшенные плащи и сопровождать гостей по коридору в танцевальный зал.

Когда Синклеры и Фелисити приблизились к входу, шумная толпа неожиданно замолчала и расступилась.

Фелисити была сама не своя. Этот танцевальный зал — всего лишь одна из комнат в доме — размерами не уступал Палате Ассамблеи в Бате, где ей однажды посчастливилось побывать с теткой. На узком возвышении у стены восседали восемь музыкантов. Три громадных люстры и десятки канделябров озаряли волшебным золотым светом блистательную толпу леди и джентльменов.

— Мило, не правда ли? — Присцилла приветливо кивнула какому-то красивому брюнету. Как только он прошел мимо, она наклонилась к Фелисити. — Граф Резерфорд. Я решила, что выйду за него замуж.

Фелисити, ахнув, схватила ее за руку.

— Он сделал тебе предложение?

Присцилла покачала головой.

— Я еще не говорила ему об этом. Я решила ждать, пока он сам клюнет. Буду заманивать его при каждой встрече.

— Ты говоришь так, будто собралась рыбу ловить.

Граф снова прошествовал мимо них, и Фелисити с трудом сдержала смех.

— А так и есть.

Все в Присцилле указывало на то, что это правда. Схватив Фелисити за плечи, она развернула ее.

— Нельзя показывать ему своих чувств. Даже ничуть. Иначе он может подойти.

— А почему ты не хочешь, чтобы он подошел, если имеешь на него виды? Почему не признаться в своих чувствах? Я бы так и поступила.

Присцилла состроила недовольную гримасу.

— Он должен заслужить это. Слушай, Фелисити,

я знаю, что мой брат объяснил тебе, почему мы находимся в Лондоне. Мы стали слишком известны в обществе. — Она раскрыла веер и принялась обмахивать им лицо, чтобы стоящие рядом леди и джентльмены ее не слышали. — Хотя наш отец и герцог, некоторые особенно консервативно настроенные семьи не хотят открывать нам двери своих гостиных. Его семья из таких. Поэтому, если я хочу дождаться от него кольца, мне нужно заставить его думать, что я недостижима.

— И когда он наконец добьется твоего расположения…

— Он посчитает это редкостной удачей и не послушает мать, которая непременно попытается отговорить его делать мне предложение.

У Фелисити закружилась голова. Матримониальные махинации Присциллы были подобны сложной шахматной игре.

Из-за двери в зал донеслось: «…и лорд Синклер». О боже! Она развернулась и увидела величественную фигуру Гранта рядом с лордом и леди Рэйфорд.

— Присцилла, Грант же должен был сегодня вечером идти на музыкальную вечеринку с лордом и леди Рэйфорд… и их дочерью. — Сердце ее заколотилось.

Присцилла повернулась и нахмурилась.

— Как неудачно получилось! Мы только что пришли, а теперь он скажет, чтобы мы уходили.

— Значит, мы должны уйти. Должны! — Фелисити схватила Присциллу за руку. — Здесь есть другая дверь?

— Прекрати волноваться. У тебя появятся некрасивые морщины на лице. — Присцилла высвободила руку и взяла два бокала с вином у проходившего мимо лакея. — У меня есть идея. Только, пожалуйста, пообещай, что не будешь кокетничать. Обещаешь?

— О… обещаю.

Что, скажите на милость, задумала Присцилла?

— Вон стоит Киллиан. Пошли. Быстро!

Хотя Фелисити и старалась идти быстро, длинные ноги Присциллы позволили ей оказаться рядом с Киллианом на несколько секунд раньше. Не дожидаясь Фелисити, Киллиан метнулся в противоположном направлении, очевидно приводя в действие план Присциллы.

— Я иду на большую жертву, но желаю этого, потому что ты теперь моя сестра и я хочу, чтобы ты ею осталась. — Присцилла поднесла губы к уху девушки. — Граф идет сюда. Вообще-то он уже у тебя за спиной.

Фелисити развернулась и оказалась лицом к лицу с Киллианом и графом Резерфордом. Губы ее растянулись в дрожащей улыбке.

Киллиан положил ее ладонь на свою, согнутую в локте, руку.

— Мисс Лайтфут, позвольте представить: Хорейшо Хэтэуэй граф Резерфорд.

Граф Резерфорд поклонился, но, когда поднял голову, взгляд его был устремлен на Присциллу.

— Мисс Лайтфут, это большая честь для меня.

— Резерфорд, мисс Лайтфут — друг нашей семьи, особенно моей сестры Присциллы. — Киллиан на миг замолчал, и Фелисити заметила, что он покосился на стоявшего где-то в отдалении брата. — Она только что прибыла в Лондон и не знает здесь никого, кроме нас. Я подумал…