Невиновных нет
Шрифт:
И тут ударил по натянутым нервам телефонный звонок, Фита от неожиданности вздрогнул. Кто бы это? Глянул на часы: без четверти одиннадцать. Снял трубку:
– Слушаю.
– Это я.
Он узнал голос Якимова.
– Зачем вы... Вы же знаете порядок.
– Я все знаю. Я в поселке. Звоню из автомата на платформе, жду.
– Сейчас оденусь, - Фита почувствовал, как взмокло подмышками. В особо крайних случаях осторожный Якимов позволял себе звонить ему на дачу или на городскую
На платформе было темно, безлюдно. Только что прогрохотал, пронесся поезд дальнего следования, еще не осела взвихренная им пыль, выбитая колесами из гравия между шпал...
– В чем дело?
– хмуро спросил Фита, когда встретились.
– Во-первых, сегодня арестован Ушкуев. Этого дурака взяли с поличным в момент получения мелкой, ничтожной взятки от какого-то общества слепых. Там, наверное, сто зрячих на одного слепого. Идиот, мало ему было... Он трус, начнут трясти, посыплется, как из развязанного мешка... Второе похуже. Вы в Париже с Желтовским _т_о_г_д_а_ встречались?
– Да. Мельком, в Бурже.
– Говорили о чем-нибудь?
Фита насупил брови, вспоминал. И как в кратком свете ночной молнии возникло: Бурже, толпа, вдруг подошедший Желтовский, их разговор: "Вы-то каким чудом здесь?
– спросил Желтовский.
– Вы же теперь ушли в другую сферу".
– "В командировке, - ответил Фита.
– Но по старой памяти решил заглянуть сюда..." - "Кто эти трое, тот рыжий и двое справа, беседуют с каким-то бородачом?" - "Понятия не имею..."
– Перебросились двумя-тремя фразами, я ему попенял, что до сих пор не сделал фотографий с моей дачи, - соврал Фита, с ужасом сопоставляя этот разговор с Желтовским со всем, что произошло, и что еще могло последовать.
– В общем пустяковый разговор.
– Вот вам продолжение вашей встречи с Желтовским в Бурже, - протянул Якимов ему два листка.
– Тут ксерокопия со статейки в парижской газете и перевод ее на русский.
– О чем статейка?
– в волнении засопел Фита, уже догадываясь, о чем речь.
– Обо всем, обо всем, правда, без упоминаний фамилий. Но обещают назвать. Прислано сегодня анонимно Батрову в "Улыбку".
– Я все это знаю, - тихо сказал Фита, понимая, что скрывать уже бессмысленно.
– Откуда?
– Получил с утренней почтой на службу такое же послание... Зачем он это делает, не пойму.
– Выбить вас и всех прочих из колеи, заставить нервничать, делать глупости, чем и выдать себя, т.е. подтвердить.
– Что же предпринять?
– растерянно спросил Фита.
– Делать вид, что ничего не произошло, никаких резких движений, никаких контактов с Желтовским. Последующее
– Когда Фита ушел, рыжеволосый сделал еще два звонка из автомата. Затем подошла электричка на Москву.
Утром жена Фиты, как обычно, понесла ему наверх поднос с бутербродами и кофе и обнаружила его мертвым...
– Ай да Ушкуев, сукин сын, подвел нас - сел в тюрягу!
– воскликнул Перфильев.
– Дуракам там и место, - ответил Лебяхин.
– Он же расколется, как гнилой орех, начнет давать показания, нас потянет.
– Ерунда. Мы платили ему официально, как государственному чиновнику. У нас в бухгалтерии есть все кассовые ордера, счета, куда мы переводили деньги. А взятки, кои он получал от нас, у него хватило, надеюсь, ума нигде не фиксировать. Первому же следователю скажем: "Чушь, клевета". Пусть докажет, что не так, хотя и будет понимать, что мы давали Ушкуеву.
– Как он "подзалетел"?
– спросил Перфильев.
– Он затеял какую-то сделку с жуликами. А конкуренты этих жуликов тоже жулики, - настучали. И он, и его партнеры по сделке были взяты в момент дачи и получения взятки. Просто, как высморкаться.
– Нам придется теперь посуетиться, чтобы поискать новые объекты, время поджимает, - сказал Перфильев.
– Найдем, - усмехнулся Лебяхин.
– Ушкуевых еще много осталось...
– Прибыл факс из Новороссийска: машины "Катерпиллера" благополучно приплыли из Марселя. Мне, наверное, придется поехать в Новороссийск.
– Вот, что значит иметь дело с солидной фирмой, а не с прохиндеями...
Допив утренний кофе и дожевав бутерброд с салями, Желтовский с нетерпением закурил, сделал две глубокие затяжки и начал натягивать куртку, когда раздался звонок. Он снял трубку:
– Слушаю.
– Месье Желтовский?
– женский голос.
– Он самый.
– Я представитель "ФСТ" ["Франс-систем-телевизион"]. Только что прилетела из Парижа. Вам привет от Поля Берара и пакет от него, - женщина говорила по-русски, но с заметным грассирующим французским акцентом.
– Спасибо. Как я могу получить пакет?
– Я в "Метрополе". Оставлю у дежурной, потому что меня вы не поймаете, буду носиться по Москве. Я всего на два дня. Но на всякий случай запишите мой номер, - она продиктовала.
– Меня зовут Сесиль Буланже.
– Может, поужинаем вместе, мадемуазель Буланже?
– Боже мой, - засмеялась она, - как приятно снова слышать, что ты "мадемуазель", но увы, существуют необратимые изменения... Благодарю вас, но у меня все расписано до самого отлета.